Пятница, 29.03.2024, 18:13
Главная | Регистрация | Вход Приветствую Вас Гость | RSS
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 2
  • 1
  • 2
  • »
Форум » ...И прозой » Больше+ » Улыбнись тени (бард и компания)
Улыбнись тени
LitaДата: Суббота, 14.11.2020, 17:51 | Сообщение # 1
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline





Оглавление
Глава первая. Стихи для рыцаря. Что можно услышать, стоя за колоннами. Лунное серебро
Глава вторая. «Зачем я тебе?» Подумать до утра. Вечерние разговоры с некромантом
Глава третья. Рыжая в бегах. Каникулы творца. Приглашение от короля
Глава четвертая. Незаказной концерт. Воришка без фарта. При чем тут эльфы
Глава пятая. «Как бывает, ты знаешь уже». Песня эльфа. «Привет, красавица»
Глава шестая. Красавица и жулик. По следу. Добрая южная ведьма
Глава седьмая. Если или когда. Проблемы волшебных существ. «Никто не знал, а я…»
Глава восьмая. Музыка для безумца. Подарок бога. Любопытные типажи
Глава девятая. Пестрота как смысл жизни. Найти блондинку. Пятая кибитка
Глава десятая. Фарфоровый сон. Дитя жизни. Побывать в легенде
Глава одиннадцатая. Контракт. Банные беседы. Один на двоих
Глава двенадцатая. Шёлк и роза. Сбежать от легенды. Два вида свободы
Глава тринадцатая. Маяк для мага. Недорогой вопрос. На за что на свете
Глава четырнадцатая. Сплетни и версии. Шесть слов, шесть ударов. Убить камни
Глава пятнадцатая. Чудо за чудо. Жгучая страсть и всё такое. Музыка против
Глава шестнадцатая. Утро всегда наступает. Жертвенная клятва. Учителя для барда
Глава семнадцатая. Белый, красный, черный. Гостей всегда разбирают. Библиотека смертей
Глава восемнадцатая. Ночная охота. Тайны за чашечкой кавия. Вся жизнь - бордель
Глава девятнадцатая. Пьеса легкого содержания. Славный вопрос, славный бой. Пророчество для орки
Глава двадцатая. Славный пир. Рассвет для орки. Внезапный красавчик
Глава двадцать первая. Как надо ухаживать. Русалка по средам. Имя места, имя тролля
Глава двадцать вторая. Гривы и копыта. Трава и звезды. Свобода быть кентавром
Глава двадцать третья. Когда есть время. Выбор крысы. Два браслета, два бандита
Глава двадцать четвертая. Напиться и подраться. Делатель искусства. Заглянуть под стол
Глава двадцать пятая. Золотой мальчик. Сын-правовед и его ответ. Очень хороший человек
Глава двадцать шестая. Опекун в воде. Вызов. Дом за мостом
Глава двадцать седьмая. Недостаточно быстро. Сегодня можно. Город Шёлка
Глава двадцать восьмая. Честь, жизнь и красота. Удержать воспоминание. Сделать, что можно
Глава двадцать девятая. Удержать толпу. Суд. «Ну наконец-то»
Глава тридцатая. Чаша в храме разрушения. Герой-спаситель. Просто уйти
Прикрепления: 9831403.jpg (87.6 Kb) · 1288172.jpg (173.9 Kb)



Всегда рядом.
 
LitaДата: Суббота, 14.11.2020, 17:59 | Сообщение # 2
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава первая. Стихи для рыцаря. Что можно услышать, стоя за колоннами. Лунное серебро

Когда ты умеешь что-то делать лучше других, все считают почему-то, что ты им должен. Сильхе убедилась в этом в очередной раз, когда уже после выступления к ней подошел рыцарь. И сразу: не «привет», не «как мне понравилось твое выступление», а:
- Напиши мне любовные стихи! Я щедро заплачу!
Сильхе допила своё молоко, поставила кружку на столик. Народ в таверне негромко гудел, каждый о своем, удовлетворенные клиенты больше не требовали песен, не требовали ничего, давая барду отдохнуть. И вот, пожалуйста.
- Уважаемый сэр, вы влюблены? – надо было бы постараться не пускать в голос ехидство, но Сильхе слишком устала от притворства.
- Да! Нет… Не знаю! – он тут же встал в позу: - А какая вообще разница? Я же сказал, что заплачу!
И бросил на стол монеты горстью. Звякнуло и раскатилось серебро, блестящие пятилимы. Разговоры в таверне стихли.
Мысленно обозвав парня придурком, Сильхе выдохнула едва слышно, только ему:
- Уберите. Дело не в деньгах.
- А в чем? Ты не можешь? Какой же ты тогда бард?
Сильхе фыркнула. Оглядела его с ног до головы. Ну кольчуга, ну меч, ну плащ синий, глаза тоже синие, в цвет. Котта поверх кольчуги с гербом… кошмарная рожа жующая какое-то сено – цветочки изо рта так и падают… Небось сам выбирал. Научись сначала чувству вкуса… и меры, а потом уже пробуй взять барда на «слабо».
- Ну смотрите. Вы влюблены… вы, а не я. Я никаких чувств к вашей даме сердца не испытываю, и к тому же девушка. Каково мне писать любовные стихи другой девушке?
Он тут же и смутился.
- Но ты же это… мастер своего дела.
Поймал. К тому же наконец использовал правильный тон.
- Я мастер, - согласилась Сильхе, - поэтому не пишу стихов без чувства. Ну то есть пишу… но сначала спрашиваю: вас точно устроит послание к любимой в котором нет вашей любви, а только слова, искусные, изящные, но холодные слова мастера?
Но его уже было не остановить:
- Ну а какие например? Я же не могу так взять и сказать, устроит меня или нет.
Сильхе перебрала весь свой поэтический багаж, перетряхнула «любовную поэзию», написанную по заданию учителей в Кан-Таррской Академии. Выбрала что получше и прочла:

- Ты красота, святая неземная,
Нет никого прекраснее, я знаю,
Нет никого, лишь ты – и мир мой здесь,
Где каждый шаг твой, каждый жест – как чудо,
И имя, что вовек я не забуду,
И истина моя в том, что ты есть.

Рыцарь помолчал, впитывая поэзию, и даже не морщил лоб, пытаясь понять, осознать, почувствовать, что стихи - это не проза, и ее не едят огромными ложками, а берут понемногу, чтоб ощутить вкус. Образованный, видимо, доводилось стихи читать.
- И почему это плохо? – спросил он. – Ты же сейчас так станешь утверждать? Что в стихе нет души?
И ухитрившись опередить Сильхе, дополнил:
- Для тебя души нет, а для меня и моей леди – будет. Душа не берется ниоткуда. Если ее не… не вложили с самого начала, то она может прийти со стороны. Ну, как мотылек на свет прилетит.
И тут наконец замолчал, кажется, застеснявшись.
Сильхе переваривала тираду. Рыцарь с воображением. С ума сойти. Снова оглядела его. Герб, конечно, не очень, но мало ли, может, кто другой посоветовал, про душу вон как удачно сказал. Но, Трое и Четвертая, что с ним таким теперь делать?
- Хорошо, - сказала она, - если вам нравится, оно ваше.
Спорить дольше и дороже, а уже почти стемнело.
- Запиши пожалуйста, - проявляя неожиданную вежливость, видимо, от того же смущения, попросил он.
Сильхе достала из сумки – её гордость, сшитая собственноручно из разноцветной кожи своими руками – пачку листков, втиснутых в кожаную обложку с завязками, взяла верхний и лежавшим тут же в отдельном кармашке карандашом записала стихи. Красивым разборчивым почерком, крупными буквами. Протянула рыцарю.
Тот взял и, оценив размер букв, заметил с явной иронией:
- Я отлично умею читать.
Сильхе начала думать о нем еще лучше, чем до этого. А совсем хорошо, когда он аккуратно свернул листок, а потом собрал монеты со стола, оставив целых три пятилима. Никогда ей не платили пятнадцать серебряных за один стих.
Девушка-бард взяла и быстренько спрятала в карман. Причем не в тот, куда можно было подумать, глядя со стороны. А позже еще перепрячет на всякий случай. Потому что хоть на ее поясе и весело «Третье желание», но было всего лишь кинжалом, которым так удобно резать мясо, и замечали не его, а кинтару за плечами. Бард – не воин, защитить себя не может, можно грабить.
- Слушай, - щедрость побудила попытаться предупредить снова, уже как следует, - ты все же деньгами так не свети. За ближайшем углом много кого можешь встретить…
- Ну я же не идиот, - фыркнул он.
- Ты нет, и они тоже, - девушка-бард кивнула на сидевших в зале, уже прекрасно вернувшихся к своим делам. – И выгоду свою видят прекрасно. А ты не производишь впечатления человека, который так вот может раскидать пятерых.
Он задумался. Трое и Четвертая, он еще и думать умеет!
- Считаешь, их будет пятеро?
- Как минимум. Больно у тебя меч длинный.
Герой подумал ещё.
- Я понял, спасибо.
И отошёл.
И вроде бы все в порядке.
Сильхе доела и допила, пора было возвращаться в гостиницу, а завтра уже либо новая таверна, либо рейсовая карета и новый город. Но что-то не давало покоя. Рыцарь с жующей головой на гербе посидел немного за своим столиком и вышел в ночь, позвякивая всем, чем можно. Закрывшаяся дверь отсекла этот звяк решительно и бесповоротно и словно попыталась перерубить какую-то нить, связь, что возникла между Сильхе и парнем во время их разговора. Сделалось неудобно, почти болезненно неудобно. Девушка поймала служанку, быстро рассчиталась, разменяв один пятилим и, схватив сумку и лежавшую на соседней лавке кинтару, кинулась следом.
Успела. Он еще седлал коня буланой масти. Сам, лично. Ну это точно был какой-то особенный рыцарь.
- Постойте! – когда он обернулся с явным удивлением, Сильхе, лихорадочно перебрав десяток причин, назвала очевидную: - Не проводите меня? Что-то мне тоже… страшновато стало.
- Меня пугала – сама испугалась? – без иронии улыбнулся он. – Провожу. Тебе куда?
Хороший вопрос. Если в гостиницу, так он же потом еще куда-то пойдет, по совсем уже темноте, так что никого таким образом Сильхе не спасёт.
- А вам? – спросила она, придумывая выход.
- В «Пирог и лопату».
Сильхе вдохнула, выдохнула, смирилась. По прибытии в город самые голосистые крикуны в воротах рекомендовали именно эту гостиницу – но цены в «Пироге и лопате» оказались бешеные. Оправдывая название, видимо, гребли лопатой…
- И мне туда же.
- Как удачно! – но он тут же нахмурился, оглядел ее почти так же, как она его. – А тебе точно туда?
- Точно-точно.
Рыцарь не стал переспрашивать и неожиданно проявил сногсшибательную галантность, предложив руку и скакуна:
- Миледи? Помочь вам сесть на лошадь?
- Ой нет, не хочу заставлять вашу скотинку везти двоих. Ножками пойду, - тут же отказалась Сильхе, лошадей она побаивалась.
- Зачем двоих? – удивился рыцарь. – Одна поедете.
Она не особо успела поспорить, как оказалась в седле. Умеющий думать, имеющий воображение галантный парень и не урод – достанется же кому-то такое сокровище. Жаль, не ей. Или не жаль. Сильхе пока не планировала кого-то захомутать.
Поездка вышла приятная. И нужная тема возникла почти сразу.
- А вот говорят, что барды все маги…
- Верно говорят, - погромче, на случай, чтоб слышали следящие – а они были, крались тенями, избегая освещенных мест, - ответила девушка. – Но мало. Никто не знает самой сути. Бард - маг в любой момент его жизни, а если что-то случается, обретает особую силу. Вот сейчас я могу, хм, окружить нас «ореолом защитного проклятья», - пользуясь тем, что рыцарь вел коня под уздцы, она дотянулась до кинтары, взяла наперевес…
Оценила улицу – от дома до дома шагов двадцать, стены - камень, мостовая - камень, преград впереди нет – и ударила по струнам почти агрессивно, посылая звуковую волну во все подворотни. Ну, может, не во все, но ближайшим точно досталось. Кажется, она слышала слабый задавленный вскрик. То-то же. Не связывайтесь. И для верности повторила.
- Всё. Теперь любой, кто нас с тобой тронет, получит на голову вшей, в амбар крыс, а в кошелек пустоту. Сколько бы он не накопил, все исчезнет с наступлением ночи. Хуже того – перейдет к соседу, товарищу, другу или брату, - мстительно добавила она.
Этого хватило - до гостиницы они добрались без происшествий. Пока рыцарь отводил скакуна в стойло, хотя услужливый мальчуган-слуга тут же предложил это сделать за медяк, Сильхе вошла и быстро договорилась о комнате, чтоб позже сделать вид, что всегда тут обитала и, распрощавшись с рыцарем, подняться к себе.
Комната, конечно, того стоила – расписанные вручную цветами и деревьями стены, мебель с резьбой, занавески с вышивкой, коврик на полу, кровать с балдахином, нигде не пылинки – но почти опустошила кошелек девушки-барда. Так что никаких ей завтра рейсовых карет - очередное выступление в очередном кабаке, и кстати, почему лучше всего платят там, где публика не очень, а в культурных заведениях норовят обсчитать или послушать песни даром?

Зато спала она отлично. Постель оказалась мягкой, как облако - легла и утонула. Проснулась Сильхе не слишком рано и тут же вспомнила что придется работать. Выбралась из облака перины, оделась, умылась и отправилась вниз, спеша исчезнуть до того, как проснется рыцарь.
Зря спешила. Он уже был в зале, рассчитывался за проживание. Увидел ее, улыбнулся:
- Доброе утро. Тоже съезжаешь?
- Ага. Барды на месте не сидят. Сегодня тут, завтра там.
Он о чем-то на миг призадумался.
- То есть у тебя нет точной цели? А если я предложу работу?
Сильхе удивилась:
- Еще стих? Хорошо, давайте…
- Не стих. Вернее не совсем стих. Я слышал, как ты поёшь, слышал, как отбриваешь шутников в зале таверны. Показалось, что твой голос делается каким-то особенным для выступления, теперь ты говоришь иначе. Мне понравились… Уверенность, сила, еще что-то. Можешь научить или показать?
А у него есть еще и слух? Совсем уж прекрасный получался рыцарь. Даже не верилось, что такие существуют. Ну кто и когда обращает внимание на то, как говорит бард? Лишь бы было весело.
- Вас же этому учат? – не выдержав долгой паузы спросил рыцарь жующей головы – с надеждой и в то же время как-то безнадежно.
- Но не учат такому учить, - вздохнула Сильхе. – Хотя попробовать могу.
- Я заплачу!..
- Заплатите, конечно, - перебила она. – Сколько у нас времени? Когда собираетесь читать своей красотке?
- Ну… вечером хотел.
Вечером… это сколько же он заплатить собирается?
- Хорошо, давайте попробуем, - второй вздох она подавила, не надо показывать клиенту, что ты в себе не уверен, это портит и репутацию и осложняет денежные отношения. – Только нужно место.

Место оказалось полянкой, примыкавшей к каменному забору, за забором являл себя взорам минизамок – видимо, такой низкий забор как раз и построили с целью показухи, потому что являть было что. Замки из моды окончательно так и не вышли, но тут кто-то удачно соединил все лучшее от просто имения и крепости. Вот что может выйти, когда отдают дело в руки талантливого мастера. Прилепленные к дому башенки не казались неуместными. Балконы выглядели изящным украшением. Чуть утопленные в стену окна, очерченные белым на основном сером фоне, выглядели приветливо. Флюгера в одном стиле. Если это дом возлюбленной рыцаря – внутри живут культурные люди, и есть шанс, что дама сердца оценит душевный порыв своего героя.
Но учебе гармония места никак не помогала. Рыцарь при всех его достоинствах не понимал.
- Ну как тебе еще объяснить? – они незаметно перешли на ты, хотя до сих пор друг другу не представились. – Голос опускаешь на тон ниже, твой слишком высок для серьезной поэзии, а мы договорились считать любовную лирику серьезной. Придыхания не надо, это по́шло и смешно. Смотришь в глаза…
- А это обязательно? – упавшим голосом спросил рыцарь.
- Да! Нет, а куда ты собирался смотреть, когда будешь ей читать?..
- Ну… она стоит на балконе, я внизу.
Тьфу. Вся работа насмарку.
- Так бы сразу и сказал. Для балкона условия другие. Голос делаешь ниже, но не намного, самую чуть. Вот так. Слышишь? И посылаешь слова вперед, к ней. Посылаешь - не значит просто обращаешься к ней, нет, ты должен слышать, должен чувствовать, как они летят, словно слова материальны…
- Это так ты тогда, на улице?..
- Не отвлекайся! – прикрикнула Сильхе. – Пробуй!
Он пробовал. Снова и снова. Даже начало получаться. Потратив четыре с лишним часа – и получив за это еще три, а потом новые три серебряных, рыцарь почему-то доставал из кошелька всегда по три, - девушка-бард решила – всё, хватит.
- Почти порядок, - сказала она. – Теперь ты сможешь.
- А почему почти? – засомневался он.
Не зная, что барды предпочитают говорить правду, вынудил её ответить:
- Потому что пройдет немного времени, и ты можешь забыть мою науку. Или начнешь тренироваться и перетренируешься, потеряешь то, что успел обрести. Но на сегодня должно хватить. Если веришь, можешь зайти в Храм, попросить Мотылька о помощи.
- Можно, - согласился он. – А ты в Храм не пойдешь?
Сильхе не планировала поход в святилище. Но не удержалась, стало интересно, как рыцарь будет просить Мотылька-Судьбу, покровителя всех искусств, кроме искусства смерти, и всех дорог, кроме последней.
Интересного ничего не оказалось. Синеглазый подошел к статуе – обычное изображение, мальчишка со свирелью, сидящий на витой морской раковине, - и негромко сказал что-то. Храм был устроен правильно – стоявший близ ниши со статуей божества человек мог хоть кричать – его слышал только его бог.
Рыцарь обернулся к Сильхе – сияющий взор, сияющее лицо, хоть картину пиши «герой получил откровение». Оказалось, она не слишком ошиблась.
- А ты со мной не пойдешь?
- Куда? – не поняла она.
- Под балкон. Постоишь там тихо в тени…
- Слова тебе подсказывать, что ли?
- Нет, просто… У меня в твоем присутствии лучше получится. И Мотылек так сказал. Ну, я думаю, что он так сказал.
- Еще три монеты, - мрачно потребовала она. Ситуация была и комичной, и трагичной. Как бы рыцарю не пришло в голову что она, Сильхе, работает как талисман. То есть работает, само собой, но не всем же об этом догадываться!
- Идёт.
Попытка сыграть на жадности не удалась.
Так пришлось соглашаться и брать деньги.

Мучить тренировками себя или его Сильхе больше не стала. Оказалось, догадка о том, чей это дом, верна. Вот только кое-что другое стало новостью.
- Что-что? Лезть через забор? Зачем?
- Ну это же свидание. Беллия не должна знать, что со мной пришел кто-то еще. Собак там нет, стражи тоже… Ну на входе стоит человек, конечно. А наш балкон вообще не с этой стороны, тебя никто не увидит.
- За такое мало три лима, - «наглеешь ты - наглею я», второе правило странствующего барда.
Клиент попался ужасно сговорчивый – тут же полез в кошелек. И достал, не глядя, три серебряка, подумал и достал еще три.
- У тебя прямо глаза на пальцах, - не выдержала Сильхе, беря монеты.
Он поглядел как-то странно. Уловив нотку упрёка, она сдалась.
- Ладно-ладно. Скажи, когда.
- Наверное лучше сейчас, пока не стемнело.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Суббота, 14.11.2020, 18:04 | Сообщение # 3
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Темнеть вообще-то и не начинало. Но и правда, лезть на незнакомый забор в темноте – идея глупее не придумаешь.
Рыцарь галантно проводил к нужному куску ограды. Эта сторона забора примыкала к роще. Прямо над забором росло замечательное дерево с бугристо-рытвенной корой. Сильхе оценила удобство и начала снимать обувь, башмаки на деревянной подошве не сильно помогли бы, скорее помешали.
- Присмотри за обувкой и вещами, - попросила она, и рыцарь тут же поднял с травы туфли, связал шнурками и повесил через локоть, а её сумку - на плечо.
Спросил:
- Подсадить?
- Спасибо, сама, - сказала она и полезла на дерево.
Ногу сюда, руку сюда… проще простого. Когда нога соскользнула-таки, сзади ее придержали за мягкое, чтоб не свалилась, и тут же отпустили. Выговаривать Сильхе не стала, а отсыпать по морде можно и потом, если будет желание.
Дерево было замечательное: ветка над забором с этой стороны, ветка с той. Сильхе подумала и просто не стала спрыгивать. Сверху обозрела территорию, оценила балкончик и укрытия возле него. Тот эркер, невесть зачем нужная ниша с двумя колоннами, вполне подойдет.
- Все, я тут пока, - сказала рыцарю и села на ветку. - Увижу тебя, спущусь. Или тут могу посидеть, это ж близко.
Он не стал спорить и ушел.
Кто говорит, что ждать тяжело, ничего не знает об ожидании. Займи ум и жди с удовольствием. Сильхе и заняла, сначала расчетами - сколько заработала с рыцаря и сколько могла б еще, захоти она, - а потом загадкой: почему всегда по три монеты? От привычного ловкого человека она могла ждать и не такого, но рыцарь не был ловкачом из тех, кто играет на рынке в «найди монетку» и предлагает угадать, под какой из стаканов она закатилась. Тайна тут явно была. Вариант с «ну просто в кошельке монеты лежат по три в отдельных кармашках» она откинула: рассовать серебрушки по кармашкам проще, чем их оттуда достать, а парень делал это легко. Всего два действия: сунул – достал.
Магия? Вариант. Но владей рыцарь магией, разве стал бы обращаться к Сильхе? Маг птица гордая, если полезет за помощью, то только к другому магу… Возникло искушение провернуть один из бардовских трюков: оказать парню услугу и заявить, что он ей теперь должен, но долг попросить не деньгами, а ответами. Пусть рассказывает. Ну или пригрозить, сказать, что зачарует.
Кинтара занимала привычное место на плече, девушка могла оставить незнакомцу вещи и обувь, но не инструмент. Играть, конечно, не собиралась, просто достала и начала беззвучно пощипывать струны. Что-то складывалось в голове, внезапное. Что-то о тени, которая накрывала ее все больше и больше.
- Все сегодня не так, и уже не вернуть ничего,
Растолкуйте безумцу, куда этот мир покатился?
С перекрестка удачи свернул и пошел по кривой.
Кто-то умер, пытаясь, кто смог, тот еще не родился.
Отпускай же на волю чудовищ своих погулять,
И за ними следя не ищи повернее знамений.
А потом, как найдешь, все забрось, начиная с нуля,
Улыбнись своей тени.

А потом будет эхо, узнаешь, как много узнал,
А потом станет тошно - забыть бы, но кто же позволит.
Встанет вновь поперек чей-то пафос, угар и накал,
Отразится в тебе вспышкой гнева, истомы и боли.
Что дорожка крива - ведь прошел, значит, было не зря.
Что искал не такого – награда ценнее стремлений.
Ты достоин ее, как достойна заката заря.
Улыбнись своей тени.

Сама себя не одобряя, она покачала головой. Эти стихи для себя, публика таких не любит. Ничего не понятно… пока даже ей самой. Вот будет чудно, если выдала пророчество. Говорят, так бывает – кто в храме честно искренне ничего не просит, тот получает подсказку.
В доме начали зажигаться огни, запахло ужином. Единственная ошибка Сильхе – прежде, чем залезть на дерево, она не прихватила еды. Вода во фляге тоже осталась в сумке. Ничего, потерпим, судя по всему, недолго осталось.
Когда стемнело окончательно, осветился тот самый балкончик. Сильхе немного подумала и все же спрыгнула на землю, перебежала и спряталась в стенном эркере. Можно было особо не прятаться, она обладала качеством быть удивительно незаметной, порой настолько, что люди на нее натыкались и удивленно вскрикивали, словно девушка-бард только что возникла из воздуха.
За колоннами пряталась кованая решетка. Воздуховод. Вот зачем нужны колонны, спрятать мало того, что не сильно красивое, так еще и уязвимое место. Нет, насчет некрасоты она была неправа. Кованые завитушки явно сделаны мастером. А что запылились, это мы сейчас быстренько…
Она подвинулась ближе, повела ладонью по завитку. Изнутри тянуло теплым вкусным воздухом. Тепло тоже хорошо, вечера уже прохладные, в тонких штанах, рубашке пусть и с длинными рукавами, но тонкой, и жилетке со шнуровкой она начала немного замерзать. А может это слегка от нервов – Сильхе тут как-никак прячется, найдут – что угодно могут подумать и сделать. Она прижалась к стене плотнее. Может там кухня или печь, потому так тепло. Еще за решеткой шуршало. Вроде бы голоса. Она напрягла слух:
- …ваша девочка…
- …потерпите совсем немного… награда… тысячелетие…
- …он же не знает…
Дальше совсем неразборчиво. Она не стала настаивать, даром ей чужие тайны не нужны, если из них не сделаешь балладу…
Мимо быстрым шагом прошел человек. Отчего-то показалось, что этот, высокий и черный, мог быть одним из голосов.
Потом света стало больше. Зазвучали еще голоса, уже снаружи, смолкли. Появился рыцарь. Ради такого дела он снял кольчугу и котту и надел красивый бархатный камзол, сиреневый с серебряным шитьем. Одни пуговицы блестели так, словно их сутки натирала банда гномов-пуговичников. Гость не увидел Сильхе, оглянулся на дерево.
- Я тут, - негромко сказала она и помахала из-за колонны.
Рыцарь кивнул и встал под балкон. Позвал:
- Беллия!
Зашуршало, зазвенело – колокольчики на платье снова в моде – запахло духами.
Сверху прозвучал немного скучающий голос:
- А, это ты.
- Госпожа моего сердца, - начал рыцарь как его учила Сильхе, голосом на четверть ниже и оттого проникновенным: - Ты красота, святая неземная, нет никого прекраснее, я знаю…
- Ой нет, только не стихи! Ты принес то, что я просила?
- Нет, моя госпожа, - все еще пытаясь сохранять голос проникновенным, ответил рыцарь. – Тут ни у кого нет зеркала из чешуи дракона.
Сильхе мысленно фыркнула. Нашла тоже способ послать неугодного кавалера. Не могут эти девицы прямо сказать «ты мне не нравишься», обязательно надо куда подальше отправить за тем, чего на свете нет. И отправляются, и бывает, находят. И приносят, когда их невеста уже три года как замужем и растит двоих детей.
- И чего пришел-то тогда? – с лаской, предполагающей, что за ней последуют гром и молния, произнесла девица. И точно, сорвалась: - Я его тут жду, надеюсь, а он приходит без подарков, только с оправданиями и стихами! Подите вон!
Да как ей родители позволяют так с женихом обращаться?.. Или жених всем не угодил, беден или не слишком знатен?
Сильхе думала, рыцаря сдует, как ветром. А он остался.
- Госпожа, выслушай, это хорошие стихи…
Спасибо за похвалу, конечно, но парень, тебе же сказали…
Девица странно легко сдалась:
- Давай уже, только быстро. И потом заходи в дом, ужинать пора.
Какая-то непонятная была ситуация. То пошел вон, то заходи, поужинаем. И кстати, Сильхе-то до сих пор голодная.
Рыцарь прочел весь стих, до конца. Вышло недурно, Сильхе начала собой гордиться. Девица напомнила об обеде и исчезла, унеся с собой аромат духов. Проходя мимо девушки-барда, рыцарь шепнул: «Подожди!». Она подождала, перебирая босыми ногами по резко попрохладевшему камню.
Герой вернулся с ее пожитками, дал время обуться и проводил на кухню. Обратился к поварихе, в цветном платке и цветном же переднике:
- Тетушка Арета, покормите девушку, пожалуйста.
- Экий ты затейник, парень, - ухмыльнулась она, - одну окрутить пытаешься, другую с собой привел. На случай, если с первой не выйдет? Да не красней, не красней, шучу я. А ты, девочка, садись, не стой. Ох, певичка? Ладное дело. Споешь мне потом? Я страсть как песенки люблю, особенно одну, как парнишка шел к любимой по лунному лучу…
Рыцарь предпочел краснеть где-то в другом месте и утопал, а Сильхе осталась – уверять, что да, споёт, и кушать вкуснейшее мясное рагу.

- И не видел никто, и не слышал, но
Я могу рассказать об этом:
Как он шел, как смотрела она в окно,
Как дорожка искрилась светом…

Повариха не соврала, она и правда любила песню. Сильхе исполняла в пятый раз, а тетушка Арета каждый плакала, вытирая слезы тряпицей из кармана передника. Девушка согрелась и чуяла, дело идет к тому, что ей предложат если не остаться где-то тут до утра, то уж точно надают с собой снеди. И опять угадала.
- А постелю я тебе в своей комнате, девочка, а? Хозяева не узнают, а утром покушаешь вкусно и еще мне споешь.
Сильхе была совершенно не против.
Но тут явился рыцарь и все испортил. Хмурый, кажется, даже злой.
- Идем, нам пора, - бросил он.
- Да куда опять на ночь глядя?.. – возмутилась девушка-бард.
- Нам пора, - повторил он таким тоном, что стало ясно – спорить нет смысла.
И только на улице Сильхе сообразила – он ей не брат и не хозяин. Можно было остаться в тепле и получить утром гарантированный завтрак, но нет. А останавливаться и возвращаться уже поздно. Но она попыталась сыграть в обиду.
- Слушай, а куда это нам пора? Я тебе ничего не обещала, кроме стихов и своего присутствия. За что-то еще придется приплатить.
- Луна уже взошла, - буркнул он, ведя лошадь в поводу через двор дома-замка.
- А луна тут при чем?
Он даже притормозил, но ненадолго. Обернулся – девушка до этого шла за ним, как приклеенная, но не нагоняя.
- Это у меня лунный кошелек. Не веришь, достань монету и проверь. Луна взошла – она заберёт свое себе.
- Ах ты… - Сильхе чуть не выдала не самое хорошее слово, но заменила другим: - жулик!
- И в чем жульничество? Луна притягивает в кошель серебро из неотрытых кладов и забытых захоронок, так что оно ничьё, я ни у кого не ворую. Да, брать монеты можно только днем, ну и что? Не открывай кошелек вечером, не касайся лунного серебра – иначе оно уйдет к луне. Но все монеты – настоящие!
- Настоящие, - согласилась девушка-бард. – Но очень уж временные. Ты снабдил меня и наверняка многих других исчезающими деньгами, даже не предупредив, что вечером их нельзя трогать. А теперь подскажи, как мне объяснить разъяренному трактирщику или еще кому, почему и куда пропали деньги, которые я ему дала. Сначала одному, потом другому, ведь заплатил ты немало. Я слабая беззащитная девушка, которую могут принять за колдунью, мошенницу или и то, и другое в одном лице! Как отбиваться от обвинений и сколько мне от них отбиваться?!



Всегда рядом.
 
LitaДата: Суббота, 14.11.2020, 18:04 | Сообщение # 4
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава вторая. «Зачем я тебе?» Подумать до утра. Вечерние разговоры с некромантом

Герой молчал и сопел. Сильхе примерно знала, как воспитывают и тренируют рыцарей, без муштры и ора не обходится, но, наверное, девушка на него орала впервые.
- Я думал, ты догадалась, - сказал он наконец. – Потому что твое проклятье – оно как раз про лунные деньги.
Сильхе подумала, сказать ли ему, что «проклятье» было выдумано сходу – такое чтоб поболезненнее ударить возможных грабителей в самое дорогое их сердцу. Но решила – обойдётся.
- Даже если и так… думать надо!
- Я думаю. У меня на вечер есть обычные деньги. В другом кошельке.
- Запасливый какой, - хмыкнула Сильхе. Приостановилась: - Ну и куда ты нас так решительно тащишь?
К тому моменту они отошли уже довольно далеко от дома-замка и топали по улице, кажется, в сторону рынка. Прохожие не косились – обычное дело, рыцарёк нашел себе актёрку в подружки. И пока он, в точности с ее советом, тяжко и долго обдумывал простой ответ, она предложила:
- Давай в харчевню. Посидим, чего-нибудь съедим, заодно поболтаем. – И безапелляционно заявила: - Платишь за все ты.
Ей уже было почти все равно, где и как он в очередной раз сверкнет набитым кошельком, обычным или лунным, который, судя по всему, притягивает только пятилимы.
Сильхе на всякий случай повела рыцаря подальше от таверны, где они вчера встретились и оба успели расплатиться волшебным серебром. Выбранная наугад харчевня оказалось неказистой снаружи, но вполне приличной изнутри, светло, тепло, по залу ходит две кошки и две служанки, публика вроде бы приличная – вошедший следом за ними гном даже вытер сапоги о лежавший у порога коврик.
Они уселись за свободный столик, тяжелый, со львиными лапами, как и все тут. Даже у скамеек были такие. Харчевня и называлась что-то там львиное, но Сильхе, погруженная в свои мысли, не запомнила точно. Ей на колени тут же прыгнула рыжая кошка, а рыцарю досталась служанка:
- Господин? Что будете кушать?
На девушку-барда ноль внимания, ну правильно, рядом с таким красавчиком – вчерашний шикарный камзол все еще на нем – она выглядела пустым местом.
- А что у вас есть?
- Каша с мясной подливой, рагу из овощей с олениной, отварной картофель с ней же, картофель, топленый в сале, терпские шарики-котлетки с рисом, жареная на вертеле оленина, азанатский пирог с курицей. Все свежее, но советую пирог.
- Тогда несите пирог, - кивнул рыцарь и подкрепил слова, выложив на стол серебряную, взятую не из кошелька, а откуда-то из-за полы камзола. – А запивать сок или воду.
Посмотрел на Сильхе:
- Или предпочитаешь вино?
- Предпочитаю обходиться вообще без вина, - покачала головой она. – Молока мне пожалуйста.
Служанка, уже сгрёбшая со столешницы монету, кивнула и исчезла.
Сильхе устроила рядом с собой кинтару, повесила на крючок в стене сумку. Поняла, что остался невыясненным один вопрос. Нет, конечно, не один, но начать стоило именно с этого.
- Звать-то тебя как, рыцарь?
- Кано Солье, - он встал и поклонился, ухитрившись ни за что не зацепиться мечом.
Девушка-бард кланяться не стала.
- Я Сильхе Ора. Итак, рассказывай, что там такого случилось, что ты решил быстро свалить.
Кано Солье вздохнул тяжко, но ответил решительно:
- Извини, но я не хочу об этом говорить.
Девушка-бард задумчиво поперебирала варианты, остановилась на одном: девица попыталась затащить героя в постель, не дожидаясь затребованного зеркала из чешуи дракона, а он не из таких. Ему надо сначала свадьбу, а уже потом любовь до гроба. Но выспрашивать не стала.
- Хорошо. Тогда что ты собираешься делать и чего еще хочешь от меня.
У него сделался крайне глубокомысленный вид. Последовавший вопрос не оказался полной неожиданностью, но удивить смог:
- Вот скажи, для чего ты на свете живешь?
- Чтобы жить, - машинально ответила она, не совсем представляя, к чему это все. О смысле жизни начинают рассуждать, когда не хотят платить или нечем. Но ему есть…
- Ну и это тоже конечно. Но в чем цель? К чему стремишься?
Сильхе неодобрительно покачала головой.
- Задаешь вопросы, на которые сам можешь ответить. Кто я, по-твоему? Кого ты видишь? – и ради подсказки провела пальцами по струнам кинтары.
- Ты красивая девушка… и бард.
«Красивую девушку» она пропустила мимо ушей – тоже машинально.
- Я бард, и как все барды, стремлюсь к мастерству. К тому, чтобы мое слово и моя музыка могли захватить как можно больше людей. Упоить, сделать счастливыми. Счастливые люди легко расстаются с деньгами. Но кроме того мне нравится учиться и расти.
- Это целых две цели, - с улыбкой заметил он. – И не очень конкретные. Как если бы я сказал, что жизнь – череда расставаний, и моя задача сделать так, чтоб их было поменьше, а для этого защищать невинных и бессильных, преграждая собой дорогу смерти.
Сильхе не удивилась столь цветистому упрёку, она уже знала, что рыцарь Кано умеет подбирать слова. Не так как она, но все-таки.
- Хочешь конкретнее? Хорошо. Во-первых, конечно, хочу стать знаменитой, чтобы не я бегала и предлагала, а ко мне приходили и просили. В мой дом, небольшой, не обязательно богатый, но всем обеспеченный. И чтобы я была обеспечена всем и могла не беспокоиться о будущем. То есть я хочу денег и славы. Не обязательно в таком порядке.
- Ну и отлично, - одобрил он ее меркантильность. – Примерно этого все хотят.
- И ты?
- И я, – кивнул рыцарь. – А еще чтобы у каждого была возможность разобраться, чего хочет, время получить это и быть счастливым как можно дольше.
Девушка невольно хмыкнула:
- Не скажу, что эта цель конкретна. Или достижима.
Парень молча достал откуда-то плотный квадрат коричневой, почти черной бумаги с белой надписью, протянул ей. Сильхе взяла, прочитала: «Некто с пылающим сердцем пройдёт четыре стены, открывая каждую доброй волей жертвы, кровью сердца и слезами души. Дар Обиженного Бога потеряет силу, люди узнают свободу жить тысячу лет». Подняла взгляд на рыцаря.
- Не понимаю. «Некто-пророчество», видела я такие, и не раз, даже знаю, что сбываются… И что дальше?
Он повторил трюк и достал откуда-то сзади, словно все это время прятал там, изрядно помятый свиток бумаги. В нем пункты с цифрами и пояснениями. Рекомендовалось посетить четыре места в определенный срок… Дайжа, Коон, Тимарт, Фолкаэрен. Три первые она знала, про последнее слышала впервые. Сильхе мысленно представила карту, провела по ней линии путей и признала – можно успеть, даже легко. От Дайжи до Коона вообще пешком за полдня…
Кано как раз начал объяснять:
- Это руководство к пророчеству. Надо пройти по четырем местам, там будут алтари или что-то вроде – оставить на каждом жертву, и тогда люди снова начнут жить по тысяче лет.
Сильхе невольно хмыкнула:
- Какой легковерный рыцарь… Для начала – где ты это взял?
- Не важно, - улыбнулся он. – Но согласись, так куда более конкретно.
Согласиться пришлось бы. Это вам не «пойди, куда смотрят глаза, возьми то, обо что споткнешься, принеси туда, откуда солнце встаёт». Результата все равно никто не гарантировал, но это единственное, к чему можно придраться.
- Ну хорошо. Это отличная конкретная цель. Ты доверяешь тому, кто дал тебе инструкцию. Но у меня два вопроса. Откуда тебе знать, что тебя не обманули и не послали за очередным «зеркалом из чешуи дракона»?
- А второй вопрос? – не отвечая, спросил рыцарь Кано.
- А второй… зачем всё-таки тебе я. Потому что, похоже, я нужна.
- Ну… об этом еще рано говорить…
- Отлично! – не дожидаясь, пока оказавшаяся не слишком расторопной служанка все же принесет заказ, Сильхе встала, сбросив кошку на пол, повесила на плечо суму и инструмент. – Удач тебе во всём и пока!



Всегда рядом.
 
LitaДата: Суббота, 14.11.2020, 18:04 | Сообщение # 5
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
- Постой! – он тоже вскочил. – Дай мне время подумать до завтра!
- О чем-тут думать? Если тебе нужна команда, найди, например, мага. Или по классике – мага, вора и лучника. Самые успешные команды из них и состоят.
- Из воина, мага, вора и барда, - поправил он.
Память у рыцаря тоже была хорошей… Но соглашаться так сразу Сильхе не собиралась, вообще ни с чем.
- Я назову тебе полдюжины бардов на порядок лучше – опытнее, сильнее и талантливее - меня. Половина там мужчины. Половина запросто согласятся пойти с тобой, - она понизила голос, - даже за лунное серебро. Это раз. А два – ты не ответил на вопрос о возможном обмане.
- Я расскажу, - пообещал он почти тут же, - только сядь и послушай.
Сесть и послушать она могла. Тем боле служанка наконец-то шла именно к их столику. Когда девица удалилась, расставив заказанное, рыцарь Кано заговорил:
- У меня есть опекун… Я сирота, а он заботился обо мне, как о родном сыне. Это умный образованный и щедрый человек, к тому же волшебник высокого класса. К нему в дом приходит за советом половина города…
- Это твой опекун дал тебе «руководство»? – перебила Сильхе, отчаявшись дождаться чего-то путного.
- Он. И кое-что на словах, не записанное… Я знаю его всю мою жизнь, поэтому могу сказать уверенно – никакого обмана нет. Он обещал, что выбор полностью за мной. Даже когда Беллию показал.
- А Беллия тут при чём?
- Ну как… в пророчестве же про человека с пылающим сердцем. Про влюбленного. Беллия… она мне понравилась. После турнира мы вместе танцевали и познакомились немного. Родителям ее я тоже вроде бы понравился.
- А самой Беллии не очень, – неосторожно заметила девушка-бард и рыцарь тут же упрямо сжал губы, мол, раз ты так, я не буду продолжать. К тому же не стоило напоминать, что она в курсе, куда послала рыцаря его дама, хотя именно его идея была взять Сильхе с собой под балкон.
- Ладно-ладно, - мягко сказала она, - понимаю. Это ваше с ней дело. Она красива и у нее прекрасный вкус в одежде. И кстати мелодичный голос, ей бы петь.
- А она поёт, - кажется ему было приятно, рыцарь даже улыбнулся, - не так как ты, конечно, и всякую дозволенную чушь про цветочки и бабочек. У Беллии нежная душа, ее легко растрогать и довести до слёз. После турнира она целые сутки плакала, когда не ее назвали королевой Любви и Красоты.
Сильхе вздохнула. Турнир отчасти был занозой, которую нельзя вытащить. Она спешила, как могла, собираясь участвовать в состязании менестрелей, и не успела. Обиделась сама на себя и не пошла на турнир вообще, даже как зритель, целую неделю писала мрачные баллады о трагической любви, пока самой не надоело. Потратила больше, чем заработала, и это, наконец, привело ее в чувство. Да и турнир к тому времени закончился и можно было надеяться привлечь внимание к себе. Вот и привлекла, одного беспокойного рыцаря.
- Хорошо, - сказала она. – У твоей дамы сердца много достоинств, у твоего опекуна их еще больше. Ему можно полностью доверять, где бы он не взял эту роспись по городам и времени, когда их надо посетить. Но при чем тут, наконец, я?
- Ты на Беллию похожа, - признался рыцарь Кано. – Хотя она рыжая, с роскошным водопадом волос, в ты темная и пострижена коротко. Мне её послал Мотылёк. Думаю, тебя тоже.
- Чего-чего? – почти оскорбилась Сильхе. – Вот только богов не вмешивай! Я могу пойти в храм, и сама спросить Мотылька, и думаю, мне он ответит быстрее и точнее, чем тебе!
Тут же замолчала, не стоило таким хвалиться. Тем, что ей не принадлежит.
- Вы с Беллией похожи, - зачем-то повторил рыцарь. А потом сделав решительный вид заявил: - К тому же ты мне должна.
Сильхе не поняла, как ее похожесть с рыжей связана с каким-то долгом, но немедленно встала в позу:
- Долг? Ты о чем? По-моему, ты мне даже недоплатил!
- Я не о деньгах. Помнишь, когда провожал до гостиницы? Ты еще рассказала, что на меня якобы могут напасть? Все же было наоборот, и это тебя собирались подкараулить? Просто ты повернула так, чтобы получить мою защиту. Я понимаю и не обижен на враньё. Но хочу ответной услуги.
Сильхе онемела. Враньё и правда было – как все барды, девушка солгала правдой. Но попробуй теперь докажи, что это она его защитила. Потратишь кучу слов, а в итоге нужна будет еще большая куча, для пояснения уже сказанного.
Значит, придется молчать и соглашаться.
- И чего же ты за это хочешь? – спросила она без особой радости – хоть так дать ему понять, что это слишком.
- Подождать до утра, - повторил он. – А потом решишь сама.
- Я и сейчас сама решаю… Ладно. До утра так до утра. Но я редко меняю свои решения, Кано. У меня своя дорога, у тебя своя. Если твоя миссия окажется удачной, я узнаю - ну должно же это как-то отразится на всех нас? – и поблагодарю. Но участвовать… Я всего лишь бард и в приключения не рвусь. Мне их хватает.
- Правда? Расскажешь? – живо спросил он.
Сильхе решила, что это не настоящий интерес – просто вежливость и ответила так же вежливо-неопределенно:
- Может быть, потом.

Проблему ночлега решили просто: отыскали приличный «Дом на одну ночь», где расчет золотом не привлёк бы лишнего внимания и сняли две хорошие комнаты. Перед тем, как завалиться на несомненно мягкую перину, которая в этот раз не стоила ей ни гроша, Сильхе решила пообщаться с братом.
Деревянный овал с рельефным изображением братова профиля прятался на самом дне сумки. Профиль был нисколько не похож, но работало и без похожести. Сильхе согрела овал в ладонях. Деревянное лицо наполнилось живыми красками и повернулось к девушке. Некромант обязан быть высоким, тощим и черным как ворон, а Колль был подвижным низеньким пухляшом. И глаза зеленые. Красавчик, и любитель жизни во всех проявлениях.
- Что такое, сестренка? – голос немного искажался, но ей это не мешало. – Хочешь, чтоб я пришел и забрал тебя из… где ты там? – Колль вытянул шею, словно пытался заглянуть ей через плечо.
Девушка повернула его лицом к комнате, всем ее картинкам на стенах, шкафчикам, занавесочкам и зеркалам.
- Ого. Богато живешь, одобряю и завидую.
- Я тоже соскучилась Колль, - Сильхе вновь повернула «говорилку» к себе лицом, изобразила поцелуйчик. - Забирать не надо, надо отпустить еще дальше. Впрочем, не подумай, что я у тебя спрашиваю. Если что, я даже зарабатывать начала раньше тебя, братик.
Колль возвёл очи горе.
- Если тебе не нужно денег, разрешения или по шее, то что я могу для тебя сделать, сестричка? Кстати, куда это «еще дальше» Полустолицы ты собралась?
- Пока никуда. Ну чую, утром мне таки сделают предложение отправится в Дайжу. Понятия не имею, принимать его или нет.
- Всего-навсего в Дайжу, - верно уловил интонацию Колль. – И что же твой делатель утренних предложений забыл в Дайже?
- У мальчика свиток с довольно подробным описанием, где, когда и что делать, чтобы вернуть людям возможность жить тысячу лет. Свиток прилагается к «некто-пророчеству», ну ты знаешь, их вечно то тут, то там можно найти, словно нарочно раскидывают. Сошло бы за шутку или розыгрыш… но кто-то очень уж постарался сделать поправдоподобнее: тщательно высчитал, сколько надо времени добраться от места до другого места. С учетом того, что путь начнется из Полустолицы.
- И это все? – хмыкнул Колль. – А ты так сразу и поверила?
- Нет. Но я уже не могу об этом не думать. Есть четыре места. Их названия сейчас горят у меня в голове словно четыре костра. Я не верю, но мне любопытно.
Цвета на деревянном овале начале блёкнуть.
- Все, Колль, «говорилка» снова разрядилась…
- Погоди минутку, - брат исчез из овала минут на пять, потом снова появился:
- Когда тебе что-то предложат, загляни под стол прежде, чем предложение принимать. Пока всё, чем могу помочь.
Он сделал нарочито важный жест слегка испачканной рукой. Сильхе оценила.
- Нет, я помню, что «мантия» прежде всего гадание, но на чьих ты там внутренностях посмотрел моё ближайшее будущее?
- А это важно? - удивился он. - Ему они уже не нужны, а нам с тобой вот послужи…
Голос умолк, профиль снова сделался мертвым, деревянным. Но Сильхе уже узнала все что хотела. Убрав «говорилку» в сумку она забралась мягкое тепло постели, закопалась в одеяло и мгновенно уснула.

Чтобы проснуться утром от шума, крика, скандала.
Успев умыться-одеться-причесаться – а шум не стихал, и главная «тема» его показалась девушке-барду знакомой – она спустилась вниз. А там…
А там прекрасная Беллия – рыжая, высокая, с незабываемым голосом - устраивала разнос служанкам, хозяину «Ночного дома», охраннику на входе, псу во дворе и как бы между прочим рыцарю Кано, пытавшемуся ее успокоить.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Воскресенье, 15.11.2020, 15:11 | Сообщение # 6
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава третья. Рыжая в бегах. Каникулы творца. Приглашение от короля
Сильхе было интересно, с чего она начала, если доставалось, похоже, всем и за всё.
- Вы совершенно не заботитесь о клиентах, совершенно! Для чего нужен такой высокий порог? – пауза. – Но нет, я несправедлива, вашим клиентам лучше всегда, всегда смотреть под ноги, тут наверняка есть крысы и пауки! Я знаю, вы их нарочно выращиваете! Вот для чего пес во дворе – чтобы твари не сбегали! А может и клиентов сюда так загоняете! Как бы иначе тут оказался такой благородный рыцарь? И я тоже благородная, между прочим! Кано, не маши руками, это неприлично! – пауза. – Ты со вчерашнего дня так и не переоделся и ходишь в одном и том же?
- И я тот же самый, и конь у меня прежний… - вяло пошутил рыцарь, видимо сидевший за столом, а теперь торчавший там же на ногах.
Кроме него торчали одна из служанок и плотный мужчина южного вида – смуглый, с удивительно красивым, но нездешним разрезом глаз, одетый как местный, а не в национальный южный халат с ветвями над водой и птицами. Так вот почему «Ночной дом» такой чистый и приличный – южане с островов Лан до крайности чистоплотны и у них есть понятие «чести лица», куда входит вести свое дело не только честно, но и отдавать ему душу… И денег на него не жалеть, разумеется. Он спокойно выслушивал с совершенно бесстрастным видом, даже кивая. В одну из пауз вклинил извинение:
- Мои сожаления, госпожа.
- Вам бы следовало сказать это раньше! И сделать что-то для меня! Хотя бы поднести приветственную чашу… хотя я все равно не стану тут пить!
Держатель дома повторил с тем же выражением:
- Мои сожаления, госпожа.
Но судя по виду, сожалений он не испытывал и вообще жутко скучал. Тогда почему он извиняется?
- Кано, ты должен сейчас же уйти отсюда!.. Девушка! Вы! Не стойте, принесите его вещи!
А вот это уже ей. Сильхе заметили. Отлично. Любопытно, что будет, если она сыграет роль служанки?
Но рыцарь Кано опять все испортил:
- Беллия! Сильхе не служанка, она бард!
Пауза затянулась. В нее можно было успеть раз пять или семь произнести «мои сожаления, госпожа».
- Кто она? – прозвучало почти зловеще.
Вокруг рыцаря словно сгустился темный воздух. Показалось, что ли? Аристократы не очень-то поощряют магию в своих отпрысках.
Попытавшийся развернуться и уйти южанин был остановлен криком:
- Куда вы? Разве это вежливо, уходить в начале разговора?
- Мои сожаления, госпожа, - та же интонация, то же выражение лица.
До Сильхе начало доходить. Она спустилась с лестницы, старательно обошла занимавшую самую середину зала Беллию. Остановилась рядом с замершей служанкой, нашла в кармане монетку, пятиальс – жаль если лунное серебро, благородный умеющий держать себя в руках южанин стоит настоящего – вложила в ладонь девице в переднике и чепчике.
- Милая, принеси мне завтрак пожалуйста. Хорошо бы мясо, но пойдет что угодно, если горячее.
- Сей секунд, госпожа, - девица мгновенно сбежала, использовав просьбу как повод.
Но Кано, хозяин и Сильхе остались. И проводивший служанку взгляд Беллии не сулил хорошего ни девице, ни тем, кто остался.
- Объяснись, - взгляд в упор на девушку-барда, выпяченный подбородок, в рыжих волосах проскочила искра.
Сильхе так не умела. Зато умела перенимать у кого-то лучшее.
- Мои сожаления, госпожа, - спокойно произнесла она, села за столик, достала из ножен «Третье желание», из кармана тряпицу и принялась протирать клинок, словно ничего важнее и на свете не существовало.
- Я еще ничего не сказала, а ты уже сожалеешь? Или просто тут слов других не знают?
До красотки тоже начало доходить. Стоит повторить для ясности.
- Мои сожаления, госпожа, - полировка старого кинжала, конечно, отнимает все время и внимание.
Ну разве что есть минутка благодарно улыбнуться хозяину, увидеть его понимающую и очень довольную улыбку и уход. Всё, они остались втроём. Еще бы и Кано понял…
- Я от вас всех устала, - заявила скандальная дама сердца немного другим тоном.
Наконец-то прошла к ближайшему столику и села. Плюхнулась как простолюдинка какая.
И кстати… что-то она одета не больно-то аристократически. Разумеется, в платье. Но оно же всё из ткани одного цвета, серого в мелкий белый цветочек. Узкие рукава, закрытая горловина с воротником-стойкой. Никаких кружев, фестонов, вторых-третьих-пятых юбок, даже брошку не прицепила. А поверх этого всего серый же, но на пару тонов темнее, плащ, а за спиной в рыжих волосах прячется мелкая и тоже очень простая шляпка. Девица явно собралась в дорогу.
И что надо обо всем этом думать? Прекрасная Беллия сбежала из дома за любимым?
Кано сел за один с ней столик, послав Сильхе извиняющийся взгляд. Она пожала плечами с совершенным спокойствием, поблагодарила подошедшую служанку, которая принесла тарелку красного супа, хлеб и графин с чем-то оранжевым, и принялась с аппетитом есть. Тишина стояла такая, что каждое касание ложкой тарелки звучало как гром. Даже пес за окном перестал греметь цепью и кареты по улице проезжали совершенно бесшумно.
- Так кто она? – спросила Беллия снова, уже спокойнее.
- Сильхе бард, - повторил Кано. – Я спас ее от разбойников.
В общем-то правда могла звучать и так… Тем более в момент, когда рыцарю нужно оправдание: почему это он, имея даму сердца, завёл какие-то дела с другой девицей. В подмётки не годившейся этой самой даме – вот истинная правда. Сильхе исподтишка рассматривала Беллию. К описанию, сделанному Кано, мало что можно было добавить, кроме того, что рыжий цвет ее волос скорее огненный, глаза голубые, лицо с точеными чертами прекрасно и незабываемо. Подходит для баллад, в общем.
- Когда это ты успел?.. – возмутилась, уже не очень бурно, скорее по инерции, красотка.
- Я…
- Молчи! Бросил меня ради этой? Или уже разлюбил? Не смотри на неё так! Вообще не смотри. Смотри на меня!
И это все за один – всего один взгляд в сторону Сильхе. Она улыбнулась, чуть склонила голову, словно спрашивая: ну и что ты теперь будешь делать, Кано Солье?
- Мои сожаления, госпожа, - произнес он, глядя мимо рыжей.
- Да что вы все одно и то же повторяете?! – взрыв, вспышка, череда очередных обвинений, которые быстро иссякли – разве интересно обвинять того, кто не возражает и отвечает одними и теми же словами?
Сильхе решила, что запомнит приёмчик, добавит в свою коллекцию и при случае использует, нечего добру пропадать.
- Я из-за тебя такого натерпелась!..
А вот уже и слезы. Кано мгновенно оттаял и начал утешать любимую, но Сильхе это уже никак не касалось. Он потом расплатится за обе комнаты, как и обещал, а какими монетами, пусть сам решает. Ей же пора.
Девушка поднялась к себе и собралась. Задержалась лишь чтобы напоследок полюбоваться уютной комнатой – в подобных ей теперь долго не ночевать – и услышала за спиной шаги, сбившееся дыхание и голос:
- Ты правда сейчас уйдешь?
Кано стоял в дверях, тяжело дыша, наверное, по лестнице взбежал через ступеньку, упросив любимую отпустить его для прощания.
- Уйду, конечно. А ты уйдешь с прекрасной Беллией. Ну или она с тобой.
- Откуда ты знаешь?..
Сильхе не любила объяснять очевидное, но приходилось, и часто.
- Кано, ну с чего бы еще такой красавице надевать простое серое дорожное платье? Явно первое попавшееся, а значит спешила… Мне, правда, интересно, как она тебя так сразу нашла… Не рассказала?
Он покачал головой, заметил, словно только сейчас понял:
- Мне это тоже интересно. Но она и правда хочет пойти со мной. Ты извини, я теперь ничего тебе объяснять не буду. И попрошу никому не рассказывать о том, что видела в руководстве к пророчеству. Хотя, - он подумал и кивнул: - Можешь рассказывать. Какая разница, кто исполнит пророчество, если оно будет исполнено?
Сильхе на миг стало его жалко. Парень хотел всем добра, а цену за добро не выяснил.
- Что ты знаешь о «Даре Обиженного бога»? – спросила она, не зная, правильно ли поступает – человек имел право и на мечту, и на иллюзию.
- Много знаю, - почти гордо заявил рыцарь. - Легенду читал, в разных вариациях.
Легенда… Сильхе припомнила. Мир был сотворен одним-единственным богом. Он сотворил всех и всё, потратил море божественных сил, чтобы наделить каждое существо и каждую вещь Сиянием – обычно считают, что это магия - и почти бессильный, целую тысячу лет просто наблюдал. Потом заскучал и захотел уйти – а сил порвать связь между собой и сотворенным миром не хватило. Тогда создатель попросил у своих творений вернуть ему часть дара, отказаться от Сияния – взять назад без согласия не мог, отданное уже ему не принадлежало. И все согласились – деревья, камни, птицы и звери, даже рыбы в море. И только люди отказались. Боль обиды была слишком сильна: возвращенное ему Сияние бог потратил не на то, чтобы освободиться, он наказал людей, отнял у каждого возможность жить «девять веков и еще один». Лучше и легче ему от этого не стало, только хуже. Бог потерял «равновесие внутри себя» и рассыпался на множество мелких божков… Сильхе слышала версию, в которой бог на самом деле принес себя в жертву таким образом, и версию, что рассыпаться, стать многими из единственного – такой божественный способ отдохнуть, каникулы творца. Но все версии сходились на одном: имеется ритуал, который вернёт богу целостность, а людям долголетие.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Воскресенье, 15.11.2020, 15:11 | Сообщение # 7
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
- Вечность с ней, с легендой. Но слова про добровольную жертву с кровью и слезами тебя не смущают?
Кано смешно нахмурился, наморщил лоб.
- Чем они могут смущать? Куплю на рынке какое-нибудь животное, красивое, которое будет жалко, чтобы до слёз. Опекун говорил, что лучше сразу несколько и пусть все время будут со мной, чтобы успел привязаться. Пожертвую на алтаре, или что там будет. Оплачу и пожертвую.
- Ну допустим, - согласилась Сильхе. – Ты даже уловил концепцию – придется отдать то, что тебе дорого. Но что насчет доброй воли?
- А что насчет неё? – не понял рыцарь. – Я же отдам по своему желанию…
- Нет. В пророчестве речь о доброй воле жертвы. Откуда она у неразумного живого существа?
Он еще похмурился, потом отмахнулся:
- Ты ошибаешься. Имеется в виду добровольность пожертвования.
- Даже если так, - согласилась Сильхе. - Представь, какого размера дар ты собираешься сделать всем людям. Цена должна быть равнозначной, согласен?
Он кивнул.
- Ну и что такое ты можешь отдать за один раз, чтобы хватило? Вернее, кого? Приголубленного на время щенка, лисёнка, кролика? Уверен, что этого хватит? Настоящая жертва – те самые кровь сердца и слёзы души. Вряд ли Обиженный бог согласится на меньшее.
- Откуда тебе знать? – запальчиво воскликнул Кано, кажется, пытаясь скрыть пошатнувшуюся веру. - И вообще… откуда это все? Пророчество очень простое! Не выдумывай то, чего в нём нет! Ты не специалист по жертвоприношениям! И по богам тоже.
- Тебе нужна не правда, а красивая иллюзия, как всякому настоящему рыцарю, - не выдержала и упрекнула Сильхе. – Я специалист по легендам. «Боги и жертвы» - тема моей дипломной поэмы во время учебы в Кан-Тарре. Перечитав тысячи мифов на этот счет, могу, не просыпаясь, ответить на вопрос, какому богу какая жертва угодна и почему. Но всем – всем! – без исключения богам милее самопожертвование и когда отдаёшь самое дорогое.
Дала рыцарю минутку подумать – да и себе тоже – и закончила:
- Как бы тебе не пришлось отдать больше, чем имеешь. Всё, мне пора.
Он отошел, пропуская её. Только сказал в спину:
- И проводить не разрешишь?
- А тебя отпустят?! – не оборачиваясь, рявкнула она.
Самое трудное было спуститься по лестнице, не оглянувшись ни разу. Потом стало легче. Сожаления, что так и не поучаствует в чем-то эпохальном, достойном баллады, ушли. Громче зазвучали доводы разума: рассказывая рыцарю о богах и жертвах, Сильхе подумала, что вполне может оказаться одной из них. Хотя кто-кто, а она точно никогда на алтарь добровольно не ляжет. «Прежде чем принять предложение, загляни под стол». Есть такая сказочка, о парне полюбившем красотку, всегда носившую только длинные платья и громко цокавшую – каблуками, как она сама говорила. И только в день свадьбы, когда он наклонился, чтобы поднять упавшую ложку, то увидел торчавшие из-под платья сидевшей напротив невесты копытца. Вот и Сильхе заглянула – и увидела их же. Спасибо, обойдёмся.
Следовало сделать две вещи: забыть про рыцаря с его проблемами и заняться своими.
Один пятилим она проиграла ловкачу с тремя стаканами и ничуть не пожалела – ни денег, ни ловкача, который стрелял глазами так, словно кроме основной работы делал еще и другую: выискивал жертв для последующего грабежа. Кандидаты в грабители торчали у него за спиной - два бугая с раскрашенными превращенными в свирепые маски лицами, присутствие которых отбивало охоту ругаться из-за проигранных денег.
Часть монет решила обменять на золото – монет меньше, спрятать легче. У краснощекого молодца из меняльной конторы при виде Сильхе, кажется, возникли вполне обычные мысли: девица – существо глупое и бесправное, можно либо обмануть, либо надавить. Потому процент он взял дикий. Девушка-бард в отместку отдала ему всё лунное серебро. Даже пожалела, что пятилимов осталось так мало. Хороший способ избавиться от исчезающих монет – отдать кому-то противному… хотя кто знает, может он на самом деле добрый и мягкий, просто работа такая и жизнь заставляет.
Один золотой Сильхе потратила на хорошую новую обувь и теплый плащ, старый она выбросила пару дней назад. Немаленькую сдачу пришлось отдать за билет на рейсовую карету в соседний город. Полустолица дала ей все, что могла. Пора с ней попрощаться.

Но Полустолица, как оказалось, не очень хочет прощаться с Сильхе.
Девушка засмотрелась на уличное представление тут же, на площади, куда подъезжали рейсовые кареты. Два жонглера и акробат смешно и без единого слова ссорились, притворно дрались, прыгали друг через друга, перекидывались тарелками и мячами, которые словно липли к их рукам. Было ярко и увлекательно, увлечённость помешала ей заметить, как рядом с ней оказались два широкоплечих молодца в черно-синих мундирах стражи. Заметила только когда подхватили под локти.
- Придётся пройти с нами, госпожа.
- Что такое? – удивилась Сильхе, несколько притворно, потому что сердце ёкнуло, точно зная причину ареста.
- Придётся пойти с нами, - монотонно повторил стражник.
Её вертанули, освобождая от висевшей на плече сумки и кинтары за плечами, и повели, а скорее потащили с площади, прочь от шанса покинуть Полустолицу спокойно и при деньгах. И при этом стражники, похоже, очень спешили.
Сильхе постаралась успокоиться. Это городская стража. Ничего худого ей не сделают, разберутся и отпустят. Речь, конечно, пойдет о лунных деньгах, небось тот краснощекий меняла обнаружил магию, у менял иногда есть амулеты для проверки металла, и нажаловался. Она понятия не имела что они лунные, да-да, господа и госпожи, просто получила их как плату. От кого? Девушка задумалась. Выдавать рыцаря Кано не хотелось, хотя кто он ей? Возникло искушение свалить вину на не понравившуюся ей рыжую Беллию, но Сильхе тут же себя одернула – с какой стати? У девицы просто дурной характер. Тогда кого подвести под тюрьму?
Барды не лгут. Они просто иногда делают правду из того, что под рукой. Откуда ей знать, кто дал ей волшебные монеты? Она зарабатывает немного тут, немного там, одна монета от другой не отличается… Что? Это обязательно пятиальсы? Да, ей заплатил такими какой-то парень, купил любовный стих. У парня рябое лицо и он путешествует с маменькой – Сильхе потом слышала, как она на него кричит…
Но тут процессия свернула за угол дома… потом еще одного. Тупик.
Спросить девушка-бард не успела.
- Кудрявый Король ждет тебя, - сказал один из стражников… Ряженых, скорее всего. – Он хочет, чтобы ты для него выступила.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Понедельник, 16.11.2020, 15:19 | Сообщение # 8
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава четвертая. Незаказной концерт. Воришка без фарта. При чем тут эльфы

Это было сразу две новости, как водится – одна хорошая, другая наоборот. Сильхе не арестовали – отлично. С ней, вернее с ее музыкой, желает познакомиться местный король Тёмного двора, объединяющего убийц, воров, скупщиков краденого, непотребных девиц и нищих. Хорошего мало. С другой стороны, стражники - это закон, а повелитель мошенников, носящий титул Кудрявого Короля - явное беззаконие. С третьей – он желает музыки, значит, можно будет договориться. Главное правило: держать себя в руках, что бы ни случилось. Никто не должен видеть, как тебе страшно. Из вопросов – только деловые.
- Хорошо, - сказала девушка-бард. – Какие песни желает услышать его величество? И по какому поводу?
- У него свадьба, - один «страж» придержал ее, положив руку на плечо, второй подошел к стене, наклонился, разгреб мусор и что-то сделал в открывшейся нише. Зашуршало, в нерушимой каменной кладке обозначились щели маленькой двери, утопленной в пол. Посланец Кудрявого Короля толкнул ее и дверь открылась.
- Туда.
Туда так туда. Даже ей пришлось сильно наклониться, а уж как в дверцу протиснулись два широкоплечих молодца, Сильхе не представляла. Но сочла нужным попросить:
- Осторожнее с кинтарой, пожалуйста.
Ей никто не ответил.
Ход вывел через подвал дома в какую-то иную часть города, словно навсегда забытую солнцем. Тут были лишь тени, густые и не очень, высокие стены без окон, но со множеством дверей, удивительная чистота и пустота.
Впрочем, пустота отступила быстро: тут и там стали попадаться люди, причудливо, броско или странно одетые, словно каждый старался перещеголять другого хоть в чем-то. Но это ладно. Все, даже женщины, увешались оружием. В основном ножики разного вида, короткие мечи, что-то на цепях, а кто-то просто подпоясался цепью, наборы метательных стрелок в портупеях через грудь, маленькие арбалеты, угрожающе шипастые наручи и кастеты… Было почему-то не страшно; какой-то жуткий штамп – раз воры и убийцы, значит с орудиями убийства откровенно напоказ. Им, конечно, виднее, но писать об этом балладу она бы не стала.
Спешка закончилась сразу же, как Сильхе с провожатыми оказалась на этой изнанке богатой и яркой Полустолицы. Обращались с ней нормально – не толкали, не угрожали, да и вообще не разговаривали. Позволили остановиться чтобы перевязать шнурок на ботинке. Можно было считать это вежливостью и каким-то подобием уважения. Но что сыграть на свадьбе Кудрявого она все равно не знала. Пока шла, мысленно перебирала весь репертуар. Предложить жалостливые песенки про раскаявшихся на эшафоте убийц, или про сына судьи, которого тот отправил на плаху, а потом носил цветы на могилку? Это интересно горожанам, замотанным бытом и считающим воровскую жизнь ужасно романтичной. У живущих такой жизнью никаких иллюзий и сантиментов на ее счёт скорее всего нет. Пойти от противоположного, напеть о тихой семейной жизни, изобразить пастораль с белыми овечками и облаками, пастушками в шелковых платьицах и влюбленными в них пастухами? Глупо и неуместно. Знать бы, о чем мечтают мошенники и убийцы и подать им мечту в песне. Но, может, Король сам скажет, что ему сыграть? А не скажет – спросить язык не отвалится.
Приняв решение, Сильхе совершенно успокоилась. Оглянулась на бугая, несущего её суму и кинтару. С ними тоже обращались хорошо. Примем как данность, что приглашенный на свадьбу бард обладает заметной ценностью… Да, но почему пригласили именно её?
Вопрос поставил в тупик, но ненадолго. Кто-то из подданных Короля слышал выступление Сильхе и ему понравилось. Или она знает балладу, которая может понравится Кудрявому. Или ему захотелось разнообразия. Или – девушка усмехнулась, позволив себе и эту версию – Сильхе известна как бард даже на Тёмном Дворе.
Они, наконец пришли. Очередная дверь – и девушка не успела толком оглядеться, как оказалась в небольшой комнатке без окон, но с полной обстановкой – стол и два стула, лавка с ворохом шкур, пара шкафов, даже умывальник и полотенце.
- Подождешь здесь, - сказал «стражник». – Твои вещи будут в соседней комнате, с ними ничего плохого не случится.
«А со мной?» - спросить очень хотелось, но это значило разрушить образ бесстрастного мастера, поэтому Сильхе просто кивнула.
Так ее и оставили дожидаться своей судьбы.
Девушка пару раз прошагала комнату от стены к стене, от стола к двери, от шкафа к лавке со шкурами, потом подвинула стул к двери и села, прислушиваясь. Дверь оказалась что надо, звуки из-за неё не сильно долетали и были похожи на приглушенный шепот из-под земли. Можно было постучать и чего-нибудь потребовать – еды, вина, проводить в «уединённое местечко»… Но стоило передохнуть и все обдумать.
Кинтару и все вещи забрали. Что осталось? Как ни странно, припрятанные в разных местах крупные монеты, и кошелек с мелочовкой, который прятать не имело смысла. И «Третье желание» на поясе. Странно, что, забрав инструмент, оружие оставили. Она достала кинжал из ножен. Блеснуло при свете нескольких масляных ламп хорошо наточенное лезвие; Сильхе использовала его как столовый прибор – разрезать мясо, подцепить кусочек повкуснее с дальней тарелки на общем столе – и в быту. Обрезать чем-то нитку, когда зашиваешь дыру на штанах, откромсать кусок ткани для всяких нужд, порезать бумагу, наточить карандаш или перо тоже бывает нужно. Никакой ценности кинжал не представлял. Простая сталь, маленькая чуть изогнутая в сторону лезвия гарда, оплетенная кожей рукоять. Ни резьбы, ни камешков. И все же – оружие.
Но не для барда. Тот, кто велел забрать у девушки кинтару, явно понимал, что делал. И это он еще не знает о пятой струне... Хорошо, что обошлось без кляпа, да и петь вроде бы никто не запрещал.
Сильхе устроилась поудобнее прямо тут, у двери, и стала петь.
Начала с припомненных куртуазных баллад – они были самыми скучными, но и сложными в исполнении из-за того, что приходилось менять голос, чтобы изобразить разных персонажей. Так что она пищала за всех дам, принцесс и несчастных дев, использовала тенор для влюбленных рыцарей, королей и прочих героев с мечами и без, для чудовищ порыкивала, подпускала хрипотцу, иногда даже шипела. Горло быстро устало, девушка-бард достала из кармана круглую коробочку с леденцами, взяла один. Несладкая карамель с розоватой морской солью освежили гортань. Взяв передышку на десять минут, Сильхе продолжила с песенками попроще.

- Золото скажет: «Возьми и владей!»
Власти его не перечь!
Снимет камень с души твоей,
И ношу любую с плеч.

На королевский посадит трон -
И сбросит с престола ниц.
Золото знает один закон,
И нет для него границ.

Неизвестно, какая там, за дверью, публика, но про золото любят все. Ей и показалось, что снаружи попритихли, может, прислушиваются. Ободренная успехом, Сильхе продолжила «Балладой о хранителе клада», где вообще одна сплошная драма вокруг сундука, переходившего от одного к другому.

- И нет проклятья страшней, поверьте,
Чем бедным жить – умереть богато,
Владеть всем золотом после смерти,
Но после смерти зачем всё злато?

Теперь за дверью явно спорили, удалось даже уловить пару слов – «куда денется» и «петь умеет». «Умею, - мысленно согласилась она, - и не денусь никуда, петь буду, раз ничего другого не осталось». И продолжила незаказной концерт.
Тема золота имела самый большой успех. Про месть и справедливость тоже понравилось, так что история о двух братьях, один из которых убил, а другой вернулся по воле богов и наказал всю семью брата, пришлась кстати. И юмор, куда без него. «Песенка о невезучем Виссэ», «Мудрый дурак», «Три подковы, два коня». После них она затянула нарочно жалостливым голосом «Песенку нищего»:

- И ни хлеба ни крошки,
И воды ни глотка!
Я бездомный бродяга
Моя жизнь нелегка-а-а!

Сообразили там, снаружи, быстро. Скрипнул засов, дверь отворилась, но не сильно. В проем заглянул мужичок с кривоватой рожей, мелкий, зато сразу с двумя кинжалами на поясе.
- Пожрать хошь? – поинтересовался он.
- Не откажусь. И выпить тоже. Но воды. Мне еще для Короля петь, - напомнила Сильхе.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Понедельник, 16.11.2020, 15:19 | Сообщение # 9
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Дверь захлопнулась, но ненадолго. Минут через десять упитанная девица в яркой рубашке и цветном платке поверх широкой синей юбки – и с кривым ножиком, заткнутым за платок - притащила целый поднос снеди. Сильхе давно уже отошла от двери и сидела теперь за столом. На этот стол и было водружено вкусное. Девушка-бард оценила количество – как снеди, так и людей, набившихся в комнату. И захочешь - не сбежишь. Но она не собиралась. Как ни в чем ни бывало, достала «Третье желание», отхватила кусок от жареного окорока, вкусила. Прожевав, поинтересовалась у гостей, которые были тут хозяевами:
- Присоединитесь? Я одна столько не съем.
Вопрос был никому – и каждому. Низкорослому бандиту, предложившему пожрать, девице в ярком, двоим похожим как два ножа от одного мастера парням в полосатых штанах, вооруженных плётками со множеством хвостов, еще одной девице с невероятным количеством длинных шпилек-стилетов в прическе. Она и подошла, чтобы взять с подноса южный фрукт, бархатистый и нежный, хотя интерес явно был не в нём.
- А про «Сына судьи» знаешь?
Сильхе чуть не подавилась. Надо же, они все же любят такие песни!
- Знаю, конечно, - она торопливо дожевала свое мясо, запила из кувшина водой и заметила: - Могу сыграть, если инструмент дадите.
- Не дам, так пой, - кинул мужичок с ножами.
Ну и ладно, попытаться все равно стоило.
Она запела жалостливую балладу про «И вот мальчишку молодого уже ведут на эшафот». Задача была составить о себе хорошее мнение, а если повезет, то и подружиться с кем-то. По-быстрому влезть кому-то в душу, особенно в такой ситуации, лишним не будет. Пока её не обижали, так это пока. Даже узнать что-то, разговорив нежданных клиентов, полезно.
Клиенты быстро отсортировались. Братцы с плетями и девица в платке вышли за дверь, мужичок с ножами и вторая девица взяли стулья и сели напротив Сильхе. На второй воровской балладе из коридора подошли орк с шипастой дубинкой, а может, полуорк, отличавшийся от просто здоровяков выпирающими клыками и плоским носом, и невооруженный мальчишка. Эти сели прямо на пол у самой двери. У мальчишки был злой взгляд голодного волчонка, а орк наоборот смотрел благосклонно, по-доброму. Но командовал тут не он.
- Ладно, развлеклись и харэ, - сказал владелец двух ножей и встал. Кивнул Сильхе: - Наше вам спасибо за душевные песенки.
- Заходите еще, - усмехнулась девушка-бард.
- Ночью зайдём, на свадебку Кудрявого.
- Ну да, - Сильхе чуть наклонила голову и спросила с легкой вкрадчивостью: - А не подскажете, какие песни любит ваш Король? Я вот вам пела, и вроде всем понравилось, хорошо бы и ему угодить…
- Никакие он не любит, - с явным злорадством бросил пацан от дверей. – Зато эльфей ненавидит.
- Заткни визжалку, Дрюн, - орк отвесил мелкому легкий подзатыльник – действительно лёгкий, мальчишку только чуть качнуло вперед.
- А при чем тут эльфы? – попыталась вызнать Сильхе.
- Чего расселись? – тут же прикрикнул на остальных мужик с ножами, пихнул девицу. – Встали и пошли уже.
И все встали и пошли, только девица со шпильками в волосах успела бросить на девушку-барда вроде бы жалостливый взгляд.
С этого момента стало ясно, что визит на Темный двор не будет просто весёлым приключением, о котором можно написать недурную балладу. Эльфы в голове Сильхе никак не укладывались. Если их не любит Кудрявый Король, то при чем тут она? Его величество желает, чтобы девушка-бард высмеяла остроухих в смешной и пошлой песенке? Ему требуется написать едкий остроумный ответ какому-нибудь эльфу, и король не нашел ничего лучшего, чем позвать для этого барда? Или, помня, что многие считают бардов магами – хочет, чтобы Сильхе заколдовала представителя иной расы? Глупо. Даже при том, что магией владеют только люди, остальные расы ей почти неподвластны. Зачаровать гнома, орка, эльфа так же сложно, как подковать двух коней тремя подковами, и чтоб при этом все копыта оказались «обуты».
Голова гудела от догадок, но толку от них не было. Раз ей предстоит работать ночью, до этого времени лучше поспать.
Так она и сделала – устроилась на лавке, положив под голову одну из шкур и накрывшись второй.
Разбудило ее тревожное чувство. Не открывая глаз, девушка прислушалась к ощущению. Ах вот что: кто-то не слишком умело залез к ней в карман. Сильхе попыталась перехватить, но хозяин руки оказался слишком ловок; она перестала притворяться спящей, привстала. У полуоткрытой двери торчал мальчишка со злым взглядом, Дрюн, и ехидно скалился, потрясая умыкнутым кошельком с мелочью - и «Третьим желанием». Кошелька было не жаль, а вот лишиться кинжала не хотелось.
- Молодец, - Сильхе села на постели, неслышно поаплодировала воришке. – Отменно сработал.
- Да! Я знатный вор!
- Только без фарта, - пока мальчишка чуть не плясал, красуясь, она незаметно достала из-за пояса одну из припрятанных монет и показала ему. – То, что спёр, не стоит и десятой части этого.
Золотой блестел в свете лампы как маленькое солнце. Не надо было особо приглядываться чтобы узнать двойной альс. Пацан сунул кинжал под мышку, заглянул в кошелек, скривился – медные грошики, а некоторые обрезанные или дырявые, мало кого могли порадовать.
- Но ты все равно молодец, - сказала она. – И я уверена, в оружии разбираешься, так что легко поймешь, что ножик мой тоже столько не стоит.
Сильхе положила золотой на край лавки.
- Меняемся?
Разбирался мальчишка в оружии или нет, но рассмотрев «Третье желание» сделал вид, что задумался. И тут же выдал:
- Мало!
- Ну как хочешь, - Сильхе забрала монету и снова легла, закинув руки за голову. – Больше у меня нет.
- Может и нет, - он сощурился. – А может есть. Все знают, что барды – лгуны.
- А воры – тупицы, - парировала она. – Бард зарабатывает враньём, а вор не умеет соврать так, чтоб ему всё сами отдали. Из вас и шпионов хороших не выйдет, не умеете полезное узнавать. А когда умеете, не знаете, кому продать.
Намёк он уловил мгновенно.
- Отдашь мне золото, скажу одну штуку.
- Какую штуку? – притворно удивилась Сильхе. – Где награбленное прячешь, или как зовут вашего Кудрявого Короля?
- Шуанх его зовут, - буркнул пацан. – Нет, другую.
Сильхе прикинула, что ей нужней, кинжал или сведения. Мысленно вздохнула: «Прости, старый друг» - и снова продемонстрировала воришке двойной альс.
- А откуда мне знать, что твоя «другая штука» будет мне полезна?
- Ну сама спроси, чего тебе надо, - не отрывая взгляда от монеты, благодушно предложил Дрюн.
- Эльфы. При чем тут они.
Он как-то сразу посмурнел.
- Я тебе скажу… если ты никому не скажешь, что я сказал.
- Обещаю, - согласилась она.
- Поклянись! И что деньгу мне отдашь тоже клянись!
Девушка подумала, чем бы таким поклясться. Классически, жизнью мамы? Ну уж нет.
- Клянусь вот этой монетой, что не выдам тебя и отдам монету за сведения, и пусть золото в моих руках превратится в железо, если я лгу!
Парнишка нервно дернулся от такой клятвы. Но с золотым, само собой, ничего не случилось.
- В общем… Нашего Кудрявого Короля за глаза обзывают Эльфёнышем. В прошлый раз, когда с трона спихнуть хотели, байку сложили, мол его мамаша была эльфуха, не может Шуанх-полукровка нами править. Доказать не докажешь, зато каждый год кто-то развлекается - является и требует судебного поединка. Обычно на свиньях. Боров Шуанха всегда побеждает… но Король все равно бесится, когда про эльфей напоминают. Потому что, наверное, в этом есть правда, говорят он за двадцать лет вообще не постарел, а разве так бывает? И тут какой-то шнырь приходит и прямо перед троном повторяет обвинение, а поединка хочет на песнях. С ним эльф, он и будет петь. А против него тебя поставят. Вот.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Вторник, 17.11.2020, 17:04 | Сообщение # 10
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава пятая. «Как бывает, ты знаешь уже». Песня эльфа. «Привет, красавица».
Действительно, «вот». Всего-навсего эльф.
Вот чего боги дали другим расам – это талантов и понимания красоты. Каждому – своей. Гномы – камни и металлы, и огонь в горне. Орки - огонь в битве, и у них потрясающе красивые каменные алтари – от резных узоров веет неизбывной дочеловеческой еще древностью, от которой сердце становится больше, чтобы вместить хоть половину вечности…
Эльфы – музыка и танец.
- Кинтару хоть вернут? – спросила Сильхе упавшим голосом.
Вернут или нет – шансов все равно ноль. Даже если эльф окажется глухим, немым и безруким.
- Вернут, конечно. Она же волшебная у тебя, Роггуль Королю так сказал. Он обшнырить хотел тебя и какого-то рыцаря, а ты ему влепила.
Все немного прояснялось, но от того лишь туже затягивалось. Вроде бы никто в той таверне, где Кано метнул на стол серебро без счета, не был похож на «шныря», подданого Тёмного двора – но среди них оказался неведомый Роггуль, получивший хорошего пинка от пущенной Сильхе волны звука. И решивший красиво отомстить за позор, подставив её. «Мало влепила, - запоздало пожалела девушка-бард, - в следующий раз стеной о морду приложу».
Если он будет, следующий раз.
- А что случается с проигравшим поединщиком? Ну или свиньёй, - не очень-то надеясь на успокаивающий ответ, поинтересовалась она.
- Свинью съедают, конечно. Поединщику когда как. Иногда плетей дают. Одному ногу отрубили, он на пинках соревновался. Одного в яму посадили, но потом выпустили, когда Королю понадобился.
Перспективы не радовали. Так поступают с теми, кто Кудрявому проиграл. А если по ее вине проиграет сам Кудрявый?
- Ну всё, давай уже золото. А за ножик не думай, поношу сегодня и отдам. Праздник, все с игрушками ходят, но я пока не заслужил. Скажу, что у тебя украл, будет мне уважение.
Девушка-бард даже придавленная мыслью о невозможном поединке, оценила пассаж: поистине праздник, когда, наконец, видишь, чем тебя может пырнуть или стукнуть товарищ. Или оружие на виду наоборот означает мирные намерения…
Она кинула монету Дрюну. Тот поймал и мгновенно выскочил за дверь.
Сильхе прислушалась. Снаружи было тихо, мальчишка явно выбрал момент, когда ее никто не охранял. Попробовать сбежать? А как?
Подойдя к двери, толкнула – заперто, само собой. Засов ей с этой стороны не открыть. Окон нет. И даже сбежишь – куда пойдешь, с кинтарой наперевес, если удастся найти ее в этой «соседней комнате», по Тёмному двору, из которого неизвестно как выбраться, не дорогу же спрашивать?
Значит - как всегда.
Она села на пол в центре комнаты. Подышала медленно и глубоко, успокаивая сердце и мысли. Все, кроме тех, главных: что она собирается сказать… и кому из четверых.
Жизнь-Молчащая, она же Старшая сестра. Смерть- Спящая, сестра Младшая, само собой. Судьба-Мотылек, единственный, у кого есть собственное имя. Четвертая. Случайность. Боги этого мира.
Проще было бы с Мотыльком. Он единственный появляется в мире во плоти, мальчишкой со свирелью. Но Сильхе просто представила свою кинтару с пятой струной, чуть светлее остальных и мысленно произнесла: «Спасибо». Благодарность - она ведь тоже успокаивает.
Первая фраза была именно об этом, а потом почти сразу девушка рухнула в то состояние отрешенности, когда слова, которые произносишь, для тебя самой не имеют смысла и звука – весь смысл и звук уходят тем, к кому обращаешься. Не молитва, и, наверное, даже не просьба – одержимость словами и чувствами, полубезумие, полунеистовство, когда не владеешь собой.
И всегда – недолгое. Уже почти вынырнув, она услышала, как произносит последнее:
- Как бывает, ты знаешь уже, потому
Улыбнись своей тени…
Слова погасли, с ними исчезли и отрешенность, и непокой. С кем бы она не говорила, зарифмовав свои страхи и надежды, пожертвовав одному из богов балладой, которую никогда не напишет, помогло. Сильхе больше не было страшно.
Она снова легла на лавку и стала ждать.

Долго ждать не пришлось. Для начала явилась девица, та же, что принесла обед, в этот раз предложившая Сильхе переодеться. Шелковую рубашку вместо простой девушка-бард еще могла надеть, не без охоты сменила неприметную зеленую безрукавку на синюю с богатой вышивкой бисером, но напялить юбку, как и увешаться браслетами и бусами отказалась наотрез. Пришлось позволить что-то сделать с волосами. Девица вплела в них цепочку с висюльками и немного подкрасила кончики синим, а потом накрасила и лицо Сильхе, очень в меру, едва заметно - в зеркале девушка-бард себе понравилась.
Те же два здоровяка, что увели с площади, проводили на другую площадь, один нес кинтару.
Темнота или праздник заставили зажечь тут слишком много факелов. В воздухе витал запах духов, пыли и нетерпения. Вместо мостовой под ногами была хорошо утоптанная, устланная тут и там коврами и ковриками земля. За пределами открытой площадки стояли люди, все те же подданые Кудрявого короля, вооруженные до зубов. Толпа разрывалась лишь шелковой беседкой-шатром, где восседало его величество с невестой. На короле был шикарный парик, вроде судейского, по виду тяжелый и неудобный, он сиял в полутьме шатра. Женщина рядом с Кудрявым поблескивала драгоценностями.
- Приветствую, бард, - произнес Король голосом мелодичным и гулким, способным прорезать любой шум. – Сыграй для меня и моей суженой.
Здоровяк протянул девушке инструмент. Наконец-то. Она взяла кинтару, облегченно выдохнув. Как бы ни пошло дальше, она больше не безоружна.
Женщина рядом что-то сказала Кудрявому, тот кивнул.
- «Песню о несчастной Джелли».
Сильхе коротко поклонилась и начала играть.
Никаких эльфов рядом не было и следа, но девушка не думала, что Дрюн соврал. И ничего не ждала – просто играла и пела так хорошо, как может. Ее проверяют или просто хотят песен – не важно. Когда закончилась «Джелли» пришлось повторить для Короля «Сына судьи», потом его величество позволил выбирать толпе, но недолго. После пятой баллады про убийц, Король сделал кому-то знак:
- Ведите.
Толпа расселась в стороны почти мгновенно, пропуская двоих. Старика в длиннополом одеянии, усатого и бородатого – борода была перехвачена ниже подбородка золотым кольцом – типичного доброго дедушку, некогда бывшего пиратом, оттуда шрам на щеке… И да, эльфа.
От красоты соперника Сильхе чуть не задохнулась. В человека с таким лицом, чистым, нежным, с тончайшими чертами, огромными зелеными глазами и трилистником-татуировкой меж бровей, надо было мгновенно влюбиться. Густая грива золотых, неуловимого оттенка золота, которое бывает в небе лишь на закате, волос была связана в хвост и перехвачена зеленой шелковой лентой. Не такие уж и большие, но недвусмысленно острые уши не украшены ничем и даже не проколоты. Взгляд мудрый и немного оценивающий. Вот-вот заговорит, произнесет что-то причудливо-изящное…
- Сколько тебе лет, девочка?
Успевшая попасть под очарование эльфа Сильхе была благодарна за эту фразу, разом вернувшую с небес на землю.
- Двадцать три, - без гордости, но и без сожаления. Просто – «Мне двадцать три, и я такова, как есть».
Ответить зеленоглазый не успел: «дедушка-пират» заговорил гулким басом, ничуть не хуже, чем голос Кудрявого - начавшая гомонить толпа мгновенно умолкла:
- Я утверждаю, что этот человек, - поворот в сторону королевской беседки, - вовсе не человек и не может тут править. Я вызываю его на поединок песен, чтобы доказать, что я прав и должен занять его место. Я Бойе Горим, а он никто, нелюдское отродье.
Всё замерло. Даже с расстояния Сильхе стало заметно, как обострились черты его темного величества, поджались красивые тонкие губы. Король медленно поднял руку, стащил с головы парик, с презрительной улыбкой швырнул его на площадку, за пределы своей беседки. Сказал так тихо, что услышали, наверное, немногие:
- Ну, попробуй.
И потом громко, для всех:
- Я утверждаю, что ты лжец и дурак, Бойе Горим, и согласен на поединок.
Бойе усмехнулся в шикарные усы:
- Король трус и не будет драться сам, как и всегда. Король выставил вместо себя ребёнка, – взгляд в сторону Сильхе.
- Ты тоже не собираешься драться сам, - парировал Кудрявый.
- Я думал доставить королю удовольствие, приведя его сородича, - хмыкнул «дедвушка-пират», продолжая издеваться, говоря о Кудрявом в третьем лице. – Меньше позора, если урода победит такой же урод.
Толпа опять загомонила, но скорее заинтересованно, чем яростно. «Шныри» жаждали зрелища.
- Начинайте, - приказал Король почему-то спокойней. Может, утешил себя обещанием после победы спустить шкуру как с Бойе, так и с эльфа.
Зеленоглалый был без инструмента; ну правильно, зачем эльфу играть, если он сам – музыка? Сильхе слышала ее, прекрасную, едва ощутимую, слишком нечеловеческую, чтобы суметь повторить. Прозрачная искрящаяся невозможными вариациями тема сопровождала соперника, как свет – зажжённую лампу.
- Первая? – спросил эльф, проявляя вежливость.
- Нет, давай ты, - сказала она.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Вторник, 17.11.2020, 17:04 | Сообщение # 11
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Эльф не взял паузы, он просто запел.
И мир запел вместе с ним. Каждая песчинка под ногами, каждый гран воздуха, каждый клинок в ножнах и без, все струны, натянутые между людьми и те, что внутри каждого, и струны кинтары. Сильхе слушала его – и себя, потому что у нее тоже имелась своя музыка, оказавшаяся знакомой. Частицы собственной мелодии, куски ритма она вкладывала в лучшие свои баллады, именно те, что достигали сердец и оставляли там след, те, что редко просили повторить – хватало и раза, и даже его порой бывало много. И это оказалось не таким уж и открытием. Но своя мелодия была у каждого из толпы, Сильхе слышала их все, не смешивающиеся, звучащие четко и ясно – возьми любую, повтори, импровизируй с ней как пожелаешь. Король с его причудливой личной песней – внезапные повороты, смещения главной темы на тон выше - на самом деле мог быть полуэльфом… А мир - совсем не таким, как девушка-бард его знала…
А потом эльф замолчал и все стало прежним, простым, плоским, очевидным. За некрасивыми, свирепыми, ярко-раскрашенными или пустыми лицами больше не скрывались мелодии, сто́ящие запоминания и повторения.
- Пой, - приказал кто-то.
Но Сильхе не могла. Ей нечего было противопоставить настоящей музыке, той, что звучит, пока мы живы. Все её песни не стоили в сравнении с таким ни гроша.
И все же она попыталась. Начала играть и петь, попадая и в настроение, и в ноты, но все равно ужасно фальшиво. Потому что помнила, как надо или как можно, и понимала, что так не сможет никогда.
Мастерское гладкое исполнение… но в песнях становилось все больше пауз; молчать оказалось легче, чем пытаться заполнить мир чем-то своим, таким поверхностным и слабым, проходящим, как пыль под ногами. И что-то еще мучило ее, требовало внимания, какая-то мысль или…
Что-то коснулось щеки, невесомо, как пролетевший мимо осенний лист. Эльф улыбался; очертил контуры ее лица тонкими пальцами, чуть задержавшись на подбородке, поиграл высиненной на конце прядью волос, кивнул. Без снисхождения, словно любовался чем-то очень простым, как человек впервые заметивший рассвет. Почти потерянное спокойствие вернулось мгновенно; Сильхе не могла ничего противопоставить песне зеленоглазого, но она и не собиралась. От прикосновения или от улыбки сделалась слышнее музыка эльфа. Слышал ли он её сам? Почти наверняка – да. Но Сильхе не могла не попытаться сделать ему подарок.
Первые такты она испортила, не сумев поймать начало мелодии; потом поняла - у нее просто нет начала, и выбрала завиток песни, достаточно простой для него. Четыре звука потянули за собой все остальные, яркие как вспышки цвета во тьме. Зелень весны и восторг первой влюбленности. Красное и синее – картинки в первой детской книжке со стихами и сказками. Золотые искры – цепочка-браслет, которую она нашла на улице. Мягкая полосатая рыжина – приблудившаяся к дому кошка. Выходило, что Сильхе играла не столько его, сколько себя. И немного других, чьи мелодии еще помнила. На миг пришло сомнение: тоже мне, подарок, предъявить душу в виде музыки! – и тут же ушло. «Сколько тебе лет, девочка?» - спросил эльф, видевший, слышавший, знавший и не такое, но слушавший ее сейчас, не перебивая. Возможно, она смогла его удивить.
Когда девушка закончила, эльф с той же улыбкой склонил голову, что-то признавая. Точно не поражение. Запоздало вспомнив про пятую струну, силой которой так и не воспользовалась, Сильхе поклонилась в ответ. Зачем нужна какая-то дополнительная сила? Силы как раз было в избытке. Кто победил, кто проиграл – неважно.
Но не для всех. Потому что почти сразу началась буча.
Сути девушка не поняла – просто кричали и двигались сразу все; орали друг на друга Кудрявый Король и его соперник, визжала невеста Короля и еще какие-то женщины, чадили и мерцали факелы и в неверном свете казалось, что люди вот-вот превратятся в зверей и кинутся друг на друга. Но островком тишины и спокойствия оставался эльф с полным света взглядом.
Пока не исчез. Вместе с ним исчезли очарование и спокойствие. Сильхе толкнули, потом еще раз. К ней самой это не имело отношения – наверное, на площади было поровну сторонников Бойе и старого Короля, одинаково недовольных исходом поединка, или им просто нужен был повод. Сталь уже сверкнула и кровь пролилась.
Чем-то больно ударили в спину, может, кинули камень. Сильхе охнула и пригнулась, защищая не столько себя, сколько кинтару. Кто-то вцепился ей в руку; мальчишка Дрюн. Пытался заставить её сделать что-то, кричал, но услышать было невозможно. Наконец она поняла, когда Дрюн показал, встав на четвереньки. Сильхе не могла как он, нужно было как-то держать инструмент. Но пригнулась она почти к самой земле и так пошла, почти поползла за мальчишкой.
Оказалось недалеко. Под одним из ковров пряталась деревянная дверца тайного хода. Дрюн чуть не спихнул в него Сильхе, влез сам и закрыл дверцу. Сразу стало тише.
- Ты совсем дура, что ли? – тут же гневно возопил герой-спаситель. – Почему магию не использовала? Размазала бы эльфа по стенке и ушла, король еще и наградил бы…
- Не могла я никого размазать, - отмахнулась Сильхе. - Не могла.
- Потому что он эльф? Ну ладно, - Дрюн помолчал и подумал, потом закончил: - Выведу тебя в город. И вот.
Он протянул ей сумку, сшитую из кусков разноцветной кожи.
- Ножик твой тоже там, как обещал, и мелочёвник твой.
- Спасибо тебе, - Сильхе повесила на плечо своё имущество, теперь уже совершенно спокойная за всё.
- Спасибо не звенит, - скорее ряди порядка, чем в попытке получить награду, проворчал мальчишка.
Стоила ли верность слову награды? Она решила, что стоила. Мальчишка сделал больше, чем обещал – не только вернул ей «Три желания», но и спас. Так что когда они вылезли из прикрытой досками щели в каком-то не слишком светлом переулке, Сильхе достала еще один золотой и протянула Дрюну.
- Держи. Моё спасибо звенит, и еще как.
Он взял монету с большим достоинством. Указал на выход из переулка:
- Там недалеко есть гостиница, «Старый дракон», а если пойдешь налево, то другая, похуже.
Пора было прощаться и расходиться, но парнишка все еще чего-то ждал. Еще одного золотого?
- А покажешь мне свою магию? – спросил он вдруг. – Ну как ты Роггулю показала?
Она поняла. Взяла кинтару из-за спины, оценила переулок. Пустила вдоль него и вверх трель, начав и закончив ее звуком пятой струны. Неслышно, но ощутимо ударило в стены, откуда-то из-под крыши вылетел потревоженный голубь, хрустнули у них за спиной доски, прикрывавшие лаз.
Мальчишка засмеялся:
- Ну точно дура, надо было на эльфе это попробовать!
И тут же, не прощаясь, юркнул куда-то за угол и исчез. Когда Сильхе заглянула туда же, за углом уже никого не было. «Вот это и есть настоящая магия», - проворчала она, сделала шаг из переулка, навстречу свету фонарей.
Кто-то грубо схватил за волосы, дернул назад. Сильхе оказалась лицом к лицу с повелителем трех стаканов, которому она проиграла лунную монету. Его бугаистые товарищи торчали тут же, хотя девушке хватило бы и одного бандита.
- Привет, красавица, - с ласковой угрозой произнес он, взяв Сильхе за горло и встряхнув. – А не скажешь мне, откуда у тебя «ночное серебро»?



Всегда рядом.
 
LitaДата: Среда, 18.11.2020, 15:18 | Сообщение # 12
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава шестая. Красавица и жулик. По следу. Добрая южная ведьма

Первая мысль была: «Ну всего же одна монета!» Вторая – а кинтара до сих пор в руках. Пальцы нашли пятую струну.
- Какое… серебро? - просипела девушка.
- Исчезающее ночью. Пятилимовую монету, которую мне толкнула.
Надо было врать и дальше, но стиснутое горло ясности мыслей никак не помогало. Она присела, одновременно закатывая глаза, словно собиралась хлопнуться в обморок. Стаканщик был не настолько силён, чтоб удержать девушку на весу одной рукой. Хватка ослабела; Сильхе крутанулась вбок, заставив совсем отпустить горло и отскочила назад, к стене. Почти наугад дернула струну, лишь бы сильно. Звуковая волна оттолкнула стаканщика – только оттолкнула, и его одного, потратив всю силу на единственное действие. Сильхе ударила звуком еще раз, теперь удачнее – к выходу из переулка отлетели все трое. Быстро поднялись и застыли там, не подходя.
А теперь что? Убивать нельзя, да она бы и не смогла. Продолжать долбить звуком, пока не сбегут?
- Спокойней, красавица, - с каким-то даже интересном произнес ловкач-стаканщик. – Сяжками не тряси. Вижу теперь, что серьёзная персона. Значит, договариваться будем. Так кто дал тебе ту монету?
- Клиент дал, - интерес показался неожиданным, но искренним.
Она-то решила, что обжуленный жулик дико оскорбился и пришел мстить… Может и правда удастся как-то договориться, раз это не так.
- Имя знаешь? Как выглядит?
Сильхе вспомнила байку, которую придумала раньше. Для стражей порядка она подходила – они всего-то отобрали бы у Кано волшебный кошель, ну, может, штраф взяли. А эти и прирезать могут.
- Откуда бы мне знать имя? Они моего тоже не спрашивают, просто кидают деньги в тарелку, когда выступление закончено.
- И ты никогда не смотришь, что кидают?
- В глаза я смотрю, улыбаюсь и благодарю, - вроде бы недовольно буркнула Сильхе. – А потом медяки по карманам рассовываю. Я им, значит, золото таланта, а они мне медяшки…
- Понимаю, - перебил словоизлияния бандит. – А где выступала?
Она назвала две таверны, в одной в самом деле выступала, другую просто видела по дороге. Но не ту, где встретила Кано. Стаканщику сразу что-то не понравилось.
- Бодик не любит музыки, в «Гнутую ложку» бардов не пускает.
- Ну, я попыталась, - пожала плечами Сильхе. – Выставили, аж чесалось потом…
И в этот раз, видимо, угадала.
- Ладно, пятилим, значит, получила в «Красном короле»?
- Выходит, так.
Он немного посверлил ее взглядом, потом изобразил улыбку.
- Ну и все, красавица, мы налево, ты направо, так и разбежимся. Только если соврала, найдём.
- Найдёте, - согласилась Сильхе и едва заметно коснулась струн. Угрожать не любила, но угроза все равно лучше нападения. – А стоит ли?
Само собой, и она, и стаканщик понимали – девушка-бард не может постоянно бодрствовать или быть на чеку. Присядешь где-нибудь перекусить, выпустишь кинтару из рук и тут же нарисуются «доброжелатели».
- Стоит-стоит, - почти дружелюбно оскалился жулик. – Но кому чего стоит. Может просто золотишка, а может и душонку наружу.
И тут же исчез, прихватив впечатляюще мускулистое сопровождение.
Сильхе подождала немного, потом на всякий случай послала перед собой короткую мелодию-укол, словно ткнула шпагой в темную подворотню. Ответа не было, то ли троица и правда удалилась, то ли звук не достиг цели. Девушка рискнула выглянуть: улица как улица, темноватая, ночная, но явно не на «теневой» стороне города. Вывеска закрытой уже булочной, пьяница, храпевший, прислонившись к стене, отдалённый звук шагов, четких, в ногу – наверное, стража делает обход.
Но до более освещенного места она все же шла с кинтарой наперевес. Как там сказал Дрюн: прямо – получше, налево – похуже? Любовь к себе – и наличие денег – заставили пойти прямо.
Ее рейсовая карета давно ушла, билет на новую можно купить только утром. Остается найти ночлег и как можно быстрее отсюда исчезнуть… Новая мысль чуть не остановила Сильхе на полпути к покою. Она исчезнет, а рыцарь Кано останется. Или он уже уехал?
Вопрос долбил не хуже звуковой волны, каждый раз отбрасывая душу далеко от покоя. Она даже забыла о той опасности, которая висела над ней самой. Правду Сильхе зарыла так глубоко как могла, причем в другой правде. Но вряд ли так уж сложно найти источник «ночного серебра». С подачи Сильхе пройти по тавернам, ища те, где выступал бард, расспросить постоянных посетителей, хозяев, служанок – даже проще, нужно лишь время.
Значит, у Кано его точно нет.
Сильхе выругалась, по-настоящему, зло, яростно, той бранью, за которую можно и штраф отхватить, если ругаться на людях. Потом пристала к первому же патрулю с вопросом, как пройти к «Пирогу и лопате». Патрульные стражники рассказали, один даже вызвался проводить.
В гостиницу она ворвалась, едва не снеся двери. Выкрикнула в пустоту полутемного зала, где шаркала тряпкой мывшая пол служанка:
- Рыцарь и рыжая девица – они еще здесь?
Кто-то положил руку ей на плечо. Охранник заведения.
- Какие-то проблемы, госпожа?
Вторым мотивом в музыке его слов звучало «Успокойтесь». Сильхе постаралась. Даже не стала сбрасывать чужой руки с плеча – убрал сам. Девушка-бард поправила растрепавшиеся волосы и воротник рубашки, одернула красивую вышитую жилетку.
- Прошу прощения. Никаких проблем. Кано мой друг. Днем я не успела передать ему важную вещь и хотела сделать это сейчас. Так он еще тут?
- Они давно съехали, - заметила служанка, видно, довольная возможностью передохнуть. – Еще днем. Собирались очень долго. Рыжая госпожа спорила насчет оплаты, пыталась торговаться. Потом ее укусила Милжа, наша кошка, был скандал, потом пришел вызванный лекарь, на самом деле он аптекарь, но лечением тоже промышляет, его лавка тут, рядом, «Вишневый лист» называется…
- Лелли! – мягко сказал охранник, к слову сказать, он не был так угрожающей огромен, как охранники стаканщика.
Но явно не новичок в своем деле – болтливая служанка мгновенно замолчала.
- Аптекарь обработал рану госпожи и сразу после этого она и молодой человек ушли, - сообщил страж покоя «ночного дома». – Куда, не сказали.
- Благодарю, - Сильхе решила, что подачка в виде монеты его оскорбит и просто поклонилась.
Она вышла на ночную улицу в такой же растерянности. Незнание, куда ушел Кано, вроде бы освобождало от необходимости искать. Судьба его и рыжей Беллии теперь в руках Мотылька-Судьбы. Но что-то не давало совсем успокоиться, вернуться в «Пирог и лопату», снять комнату на остаток ночи и выспаться. Крутилось в голове и зудело, как навязчивая мелодия.
В самом деле, похоже на музыку. Но стоило прислушаться, сосредоточиться – все затихло. И это тоже можно было оставить как есть… но нераскрытая тайна всегда настигает в самый неподходящий момент. Сильхе огляделась, ища, где себя устроить. Слева к ночному дому примыкал крохотный уютный дворик – несколько деревьев, вьющаяся меж ними дорожка, пара плетеных стульев. В одно из них девушка и села, повернув кинтару так, чтобы можно было откинуться на спинку. Сквозь ветки яблони сверкали яркие осенние звезды. Прохлада казалась приятной, ткань плаща уютно кутала плечи. Покой, тишина, мягкий полусвет. Есть лишь она и мир, и музыка – посредница между нею и миром.
В голове снова зазвучала мелодия, та же самая, шесть нот с простыми вариациями. Легко было бы положить на них слова. Например «Ры-царь Ка-но Соль-е».
Нет. Она услышала диссонанс и мгновенно отказалась от мысли о Кано. Вообще от любых мыслей. Просто слушать. Не сосредотачиваться ни на чем, даже на догадках и предположениях о том, кем или чем может оказаться эта мелодия. И о зеленоглазом эльфе, который сделал музыкой каждого.
Итак, шесть нот, что бы они не значили. Приятная даже красивая тема с долей изящества - и единственной нотой громче остальных, вмешивающейся общий строй, как внезапная перемена настроения. Не слишком приятно, зато слышнее всех.
За нее Сильхе и зацепилась. Повторила, скопировав интонацию, и прислушалась к ответу. Ответ пришел не изнутри, а снаружи, как отдаленное эхо, как зов. Она встала и пошла за ним.
Следовать оказалось легче, чем прислушиваться. Путь походил на молитву, когда забываешь себя. Контролировать приходилось только обход многочисленных препятствий, чтоб не упереться лбом в стену или не споткнуться о бортик тротуара. Страха не было. Да, темно, да, поздно, но в самых темных переулках музыка делалась слышнее и перед глазами Сильхе начала сиять тонкая пульсирующая нить.
А потом она перестала замечать препятствия, словно проходила сквозь них. Ветер, дувший в лицо, был сильным, но теплым, и почему-то пах миндалём. Сладкое упоение начало кружить голову…
Отпустило сразу, резко вырвав из опьянения дорогой, на которой никто не может остановить. Сильхе стояла на перекрестке путей. И было уже утро.
Это все что девушка-бард успела понять раньше, чем ее придавило к земле чудовищной усталостью, от которой потемнело в глазах. Она брякнулась в пыль, больно стукнувшись всем, чем смогла, даже почему-то локтями. Голова сделалась неподъемной, на веки кто-то насыпал тонну песка – держать глаза открытыми не получалось. И даже сидеть тяжело. Она почти уже решила прилечь, когда кто-то схватил за плечи и начал трясти. Нет, она смогла бы не обращать внимания, если б он не кричал ей прямо в ухо:
- Сильхе! Это ты?
На глупые вопросы она обычно отвечала такими же. Вроде «А ты-то сам кто такой?». И правда, кто? Пришлось открыть глаза.
Все расплывалось. Девушка-бард вытерла оказавшееся мокрым – роса? дождь? – лицо и наконец смогла увидеть. Её тряс и дёргал кентавр. У кентавра было лицо Кано Солье.
- Мою кинтару глухому троллю в кривые лапы! – выговорила Сильхе. – Что с тобой случилось?
- А с тобой? – растерянно спросил кентавр. - Ты как нас нашла?
Нас?
Она проморгалась, окончательно приходя в себя. На обочине в траве сидела рыжая Беллия. В своем прекрасном, но не идущим ей сером дорожном плаще, непривычно молчаливая - но при этом смотрела на Сильхе в упор, прожигая взглядом.
И молчала она недолго.
- Это всё из-за тебя!
Девушка бард не нашла ни сил, ни желания даже пожать плечами. И не собиралась она думать обо всякой ерунде, тем более - чужой.
- По следу я вас нашла, - объяснять было долго, поэтому она попыталась отмахнуться. – Неважно. Хотела предупредить…. Но теперь это, наверное, уже не нужно.
Холодная земля промораживала седалище. Сильхе попыталась встать. Мир зашатался. Кентавр… Кано поддержал сильной рукой. Затекшее и какое-то не свое тело казалось деревянным. Девушка-бард попробовала шагнуть - колени не гнулись и вышло скорее перетаскивание ноги с одного места на другое. Но потом стало немного легче. Исходящее от Кано тепло словно оживило, наполнило силой. Заставило заметить, что хватка на ее руке слишком уж крепкая.
- Можно отпустить, - сказала она.
Он отпустил.
Устоять на ногах удалось, а гордость заставила сделать вид что всё вообще в порядке.
Но что дальше? Она отследила дорогу в обе стороны. До самого горизонта… и до другого горизонта. Вопрос: как она тут оказалась? Что за магия? И что за песня?
Сильхе прислушалась. Навязчивая тема больше не звучала. Только отголосок визгливой ноты прозвучал, когда Беллия снова заговорила:
- Сделай что-нибудь! – и было непонятно, к кому из двоих она обращается.
Кано тут же поцокал к ней. В цоканье этом звучала беспомощность.
- Любимая, мы не можем тут оставаться, давай вернемся в город.
- Город? И где твой город? Я что, пешком туда пойду?
- Ну… ты можешь сесть верхом… на меня я хочу сказать…
- Это неприлично! – и тут же: - Я не умею ездить без седла!
Визгливая нота звучала все громче. Сильхе не знала, что ей делать, но утолить любопытство могла прямо сейчас. Она подошла к умолкнувшей красотке и коснулась ее лица кончиками пальцев. Что-то подсказало сделать именно так – и каким будет ответ. Поэтому девушка-бард успела отдернуть руку, когда рыжая попыталась ударить по ней, возмущенно вскрикнув. Даже Кано посмотрел странно. Но хватило и мгновения. Музыка из шести нот была мелодией Беллии и сейчас Сильхе снова четко и ясно слышала ее, затихающую, как круги на потревоженной воде. Выходит, её сюда привел не Кано, а рыжая. Но почему?
- Что с вами случилось? – повторила она.
Беллия встала так резко, что взметнулись юбки.
- Не твое дело!
- Даже если это все из-за меня? – не удержалась от иронии девушка-бард.
- Да! Нет… Кано! Расскажи ей!
Рыцарь-кентавр вздохнул, кивнул и начал, явно стараясь сделать голос тверже и уверенней, для чего понизил его на полтона:
- В общем-то это и правда из-за тебя… Немного.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Среда, 18.11.2020, 15:18 | Сообщение # 13
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Все было хорошо, хотя Беллии не понравилась рейсовая карета. Сначала «почему тут так тесно?», потом ей на платье наступила занимавшая место напротив пухленькая краснощекая девица. Она извинилась и улыбнулась Кано так задорно, что он не смог не ответить. Из улыбки завязался разговор, и хотя был недолгим, но все время, пока он беседовал с общительной спутницей, Беллия обходилась без новых жалоб. Напротив его дамы сердца устроилась пожилая женщина в южных шелках и вуали. Именно ей прекрасная леди и решила начать жаловаться.
Но не вышло. Стоило упомянуть тряску и ухитрившуюся просачиваться сквозь щели пыль, как южанка мягко улыбнулась и заметила:
- Разве такой красавице может чем-то повредить пыль? Разве тряска может испортить настроение умнице? Ах, госпожа, я бы с радостью послушала рассказы о балах и кавалерах, подарках и праздниках, ведь в вашей жизни все это есть, верно?
И Беллия принялась рассказывать, не столько о балах и праздниках, сколько о себе на них. Южанке, как будто, все равно было интересно. Она кивала, задавала вопросы, так много и часто, как получалось. Рыжеволосая отвечала с большой охотой, многословно, но больше не жаловалась, а щебетала как птичка. К тому времени они отъехали от города далеко, пыли стало меньше и тряска почти исчезла.
Но тут заскучала краснощекая девушка. Достала «Дорожный сборник забавных рассказов, загадок и песенок», какие продавали на станции за медяк и принялась с большим интересом листать. Через пару минут она уже что-то напевала, а Беллия резко прервала разговор с южанкой. Молчание показалось Кано зловещим.
Заметив тишину, певунья предложила весело:
- А давайте вместе споем?
Беллия ткнула локтем в бок своему рыцарю:
- Меня оскорбляют, а ты молчишь!
Но сама, конечно, молчать не стала. Бросила внезапное:
- Девицы-барды все как одна развратницы!
В карете повисло молчание такого рода, что если упадет, раздавит всех.
Беллия, наверное, посчитала что сделала что-то правильное, такое, что другим ответить нечем, и продолжила:
- Глазами на чужих мужчин так и стреляют. И все время поют! Конечно, больше им кавалеров привлечь нечем! А уж воображают о себе! Бездарны все как одна! Их талант только в том, чтобы вульгарные песенки подавать как искусство!
И тут же обратилась к южанке за поддержкой:
- Разве я не права, госпожа?
Вместо неё ответила краснощекая - спросила почти весело:
- А что, госпожа, вы совсем не любите песен?
- Люблю! И стихи тоже! Настоящее искусство – стихи о любви! Как тот, что мой Кано для меня написал!
Рыцарь почувствовал, как краснеет. Хоть бы никто не попросил прочесть…
- Значит, ваш избранник талантлив, - так же весело согласилась краснощекая. – ну а вы? В чем ваш талант? Ведь если не обладаете никаким, то не достойны такого человека.
- Я умею талантливо любить! – кажется, ни на минуту не усомнившись, бросила Беллия. – Не то, что все эти певцы и актеришки! Лгуны, воры и пьяницы! Им ни в чём нельзя верить!..
- Моя дочь бард, - наконец заговорила южанка. – И у нее прекрасный муж. Тоже музыкант. А мой – актер. Так что же, красавица, они все плохие недостойные своих предков люди?
Рыжеволосая дама сердца замолкла только на миг, а потом попыталась исправить неисправимое:
- Но это же совсем другое! Я уверена, вы не выбрали бы в мужья недостойного! Я говорила про уличных певичек, которые даже не спрашивают, нужны ли кому-то их песенки, и ради денег готовы на всё! Я бы никогда не выбрала в мужья менестреля, никогда! Даже самого сладкоголосого!
Она словно и не слышала, что противоречит сама себе и неслась по этой дороге все дальше и дальше. Пока южанка не произнесла, глядя с каким-то странным выражением – так, пожалуй, смотрят на жука в стакане с чаем:
- Вы слишком много говорите.
И Беллия умолкла, видимо, не вынеся оскорбления от той, в ком думала найти поддержку.
Краснощекая больше не пела. На первой же остановке – чтоб насидевшиеся пассажиры немного размялись - Кано сбежал к своему коню, которого пристроил позади рейсовой кареты. Он не представлял, как поедет дальше с людьми, каждого из которых Беллия ухитрилась оскорбить.
Но и тут его не оставили в покое. Дама сердца явилась под ручку с южанкой, как ни в чем ни бывало щебеча о вкусах. Вернее, о хорошем вкусе своего избранника.
- Только взгляните на этого прекрасного скакуна, госпожа! Достоин короля! Прекрасный выбор для рыцаря!
Южанка, сохранявшая совершенно бесстрастное лицо, вдруг улыбнулась:
- И правда, замечательный конь. И мальчик хороший.
И посмотрела на Кано, положившего руку на круп коня, так, как никогда не смотрит женщина. Ясно, пронзительно и в самую глубину. Он заметался там, внутри, боясь, что женщина увидит что-то недостойное... Может она какая-нибудь богиня, по слухам, небожители юга почти все время проводят, вмешиваясь в дела людей…
А потом все как-то перемешалось и запуталось. Он ощутил себя странно, непривычно тяжелым и неуклюжим. Беллия закричала, напугав, заставив шарахнуться. Только тогда он понял, что больше нет отдельно человека Кано и его коня, а есть кентавр, такой же темно рыжий, с черным хвостом, каким был рыцарский скакун.
- Говоришь, у тебя талант любить, красавица? Ну вот, люби его, такого, - мягко и даже без злорадства подытожила южанка.
Обратно в карету Кано, само собой, не пустили - Беллия могла уехать, но благородно осталась со своим рыцарем.

- Думаю, это была хасси, южная ведьма, - выслушав рассказ, сказала Сильхе. – Причем «дневная», то есть добрая.
- Добрая? – возмутилась Беллия. – Это, по-твоему, добрая?
- Да, - сказала, как ударила, девушка-бард. – «Ночная», злая, просто убила бы на месте обоих.
- Но за что?
«Кано - из желания отплатить тебе, - мысленно ответила Сильхе, - тебя - за твои слова. Женщина может простить другой женщине оскорбление, нанесенное лично ей. Но никогда не простит хулы в отношении ее детей, мужей и собак. Особенно если хулящий еще и хвалится своими».
Но вслух сказала:
- Значит, нашла, за что. Как вы нашли повод сказать, что все из-за меня.
- Но так и есть! – распалилась рыжеволосая. – Я испугалась, когда девчонка начала флиртовать с Кано! Ты наверняка делала то же самое, пока меня с ним не было! Ты хоть понимаешь, как ужасно поступаешь? Как некрасиво?
Сильхе поняла, что с рыжей бесполезно разговаривать. Повернулась к Кано.
- Ну а ты почему решил, что я виновата?
- Я не так сказал! – заспорил он. – Никто не виноват! Просто… если бы я не встретил тебя…
«Беллия не набросилась бы на поющую девчушку в рейсовой карете, не оскорбила хасси, не нарвалась бы на ответ», - продолжила за замолчавшего рыцаря-кентавра девушка-бард.
Но он сумел удивить, закончив фразу:
- Если бы я не встретил тебя, то не потерял бы бдительность и успел бы защитить себя и любимую.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Четверг, 19.11.2020, 15:33 | Сообщение # 14
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Глава седьмая. Если или когда. Проблемы волшебных существ. «Никто не знал, а я…»

- «Рыцарь должен сохранять бдительность, что бы ни случилось», - Сильхе не удержалась и процитировала «Кодекс Высокой Чести». – И все еще не понимаю, при чем тут я.
- С тобой… создается впечатление, что всё легко. Я поверил и перестал заботиться о происходящем, перестал беспокоиться. А потом ты сделала наоборот: рассказала про жертву и что она должна быть добровольной – тогда я смог думать только об этом. При том, что ты ошибаешься! Но мир словно потускнел. И вот теперь я конь.
Сильхе понимала. Кано искал себе оправданий, хотя, скорее всего, даже не осознавал, в чем его вина. Но не называть же виной любовь к совершенно ему не подходящей девице…
«Эй! – одернула она себя. – Откуда известно, что девица неподходящая?»
- Ты потерял контроль, но не честь, - сказала девушка-бард. – И не память. Так что вспоминайте сейчас, оба. Хасси никогда не делает волшебство без условия, южная магия держится на балансе. Что еще она сказала? Какое-нибудь «если» или «когда».
Кано честно выполнил рекомендацию – лицо сделалось задумчивым. Беллия, возможно, тоже; но что бы ни делала рыжая подруга рыжего кентавра, она делала это молча.
- Кажется, больше ничего не сказала, кроме «Люби его такого», - минуты через две ответил рыцарь-кентавр.
Сильхе задумалась, что бы это могло означать. Вряд ли нужду в немедленной свадьбе. Поцелуй? Возможно. В итоге придется попробовать и его.
Хотя почему «в итоге»? Можно с него и начать.
- Я сейчас отвернусь, - произнесла она тоном как можно более серьезным, - а вы, госпожа Беллия, поцелуйте своего возлюбленного.
Обошлось без вопросов. Сильхе честно отвернулась.
Это был совершенно беззвучный поцелуй. Через минуту Кано смущенно произнес:
- А уже всё.
Девушка повернулась к нему и рыжей.
Действительно, всё. И ничего. Рыцарь остался при конском крупе и хвосте. Сильхе мысленно поперебирала другие способы «любить его такого», припомнила и обязательное для каждой сказки условие для поцелуя – истинную любовь. Представила, что будет, если вслух усомниться в чувстве Беллии. Решила – оно того не стоит.
- А если найти другую ведьму? – влез в ее размышления Кано. – Она сможет меня расколдовать?
- Другая ведьма не возьмется снимать чужое заклятье.
- А если заплатить?..
- Кано! – прервала девушка-бард. – Думай прежде, чем сказать. Считаешь, ведьма не распознает «лунное серебро»? Это раз. И два – не все решают деньги.
- И что делать? – это уже спросила прекрасная Беллия.
Меньше всего Сильхе хотелось делаться лидером какой бы то ни было группы. И меньше всего моглось бросить этих двоих в таком состоянии. Хоть на поясе у рыцаря все еще болтался меч, да и кошелек скорее всего не пострадал, этого мало. Она ощущала себя обязанной найти хоть какой-то выход.
- Так… Напомни, какие там у тебя места в графике посещения, кроме Дайжи. Вроде был Коон. В Кооне имеется некое «жертвище», где каждый «становится тем, что он есть». Но до Коона – в таком виде.
Лица у обоих были не счастливые. Сильхе попыталась предложить другой вариант:
- Я и Беллия могут сесть в рейсовку в следующем городе. А Кано следом поскачет, как все лошади.
- Но он не лошадь! – возмутилась наконец Беллия.
- Теперь да, - опередил девушку-барда Кано. И как-то встряхнулся, воспрял. – Любимая, тебе придется сесть верхом. Твои туфли не подходят для дорог. Сильхе… прости, я не уверен, что смогу везти двоих.
- Да ладно, - она пожала плечами, легко соглашаясь. - Я вообще не сказала, что с вами пойду. Хотя до ближайшего города доведу. Что там у нас…
Она полезла в сумку, достала и развернула карту. Если перекресток вот этот - она поискала и нашла другие ориентиры – лесок слева, скалы справа – значит, впереди город под названием Груста. И не так уж далеко. А задолго до этого начнут попадаться деревушки и сёла. Но до них придётся голодать.
- Тогда пошли, - скомандовала она, ожидая возражений со стороны рыжей.
Но обошлось. Довольная этим, девушка-бард не стала сильно пялиться на то, как красотка устраивается на спине кентавра, просто пошла по левой дороге, не очень уверенно передвигая ноги. То есть медленно. Пору было проситься «на коня»… Кентавр быстро догнал ее и поскакал рядом. Должен был сразу обогнать, но, похоже, старался не уронить Беллию которая сидела боком на его спине, держась за плечи.
Им почти сразу повезло: вторая же проехавшая той же дорогой рейсовая карета остановилась, возница предложил девушкам место внутри, и плату взял с двоих вполовину меньшую, чем Сильхе заплатила вчера за свой билет. На кентавра пялился во все глаза и лыбился, словно ему сделали подарок.
Внутри оказалось не людно - два человека в шестиместной рейсовке, старик в старомодном сюртуке, и девчушка, наверное, внучка. Старик и задал, блестя глазами, вопрос:
- Ваша коняшка?
- Наша, - опередив Беллию на долю секунды, ответила Сильхе. – Только он не коняшка, а рыцарь.
- Конь-лыцарь? – спросила, по-детски картавя, девчушка. – Его злая колдунья плевлатила?
- Очень злая, - согласилась Беллия, решившая, видимо, не орать на ребёнка. – И она своё получит.
- Зло должно быть наказано! – согласилась кроха.
- А что, госпожа, вы ведь в Грусту едете? К алхимику? Дело, дело. Господин алхимик - ученый человек, слов зря не тратит, а деньгами щедр, он у нас барон.
- При чем тут алхимик? – удивилась необразованная в этом плане Беллия.
Сильхе промолчала – сообразила, о чем он. Кентавры жили в своих лесостепях очень обособленно. Не люди и не животные, серединка, как и волколаки. И как волколакам, им досталось много домыслов и легенд. И насчет плетенок из волос кентавра, которые приносят удачу и повышают мужскую силу, и насчет крови и слез кентавра – тоже волшебных.
- Господин Дормор много лет пытается собрать Идеальный Эликсир, ну тот, что сделал бы каждого человека или даже нечеловека, совершенным. А для этого потребны разные ингридиенты… И просто любит он беседовать с новыми людьми... – лицо старика вдруг словно озарилось: - А вы знаете, что есть легенда, по которой боги и создали человека совершенным? Но потом заскучали, ведь такой человек годился только чтоб им любоваться, забрали у него часть достоинств и создали из них всех остальных – гномов, орков, эльфов даже! У всех нас – одно начало!
Сильхе хмыкнула. Легенду она слышала, даже знала балладу, но популярности эта песня не имела. Люди никогда не признают себя равными гномам, эльфам и оркам, те людям - тем более. Межрасовые войны давно закончились – но лишь потому, разумные, как оказалось, зависят друг от друга. В человеческих городах, где не живут инорасцы, магия не работает, словно её нет. Представители нечеловеческих, совсем отказавшиеся от контактов с людьми, вырождаются, теряют разум. Взаимная выгода не делала тех и других друзьями, лишь примиряла.
- Получается, мы все – искусственные, сделанные? – спросила неожиданное Беллия.
- Именно так, госпожа. Люди или гномы не могли взяться ниоткуда, значит…
- Вы ученый или волшебник? – перебила рыжая, видимо, начатая тема была ей не интересна.
Старик засмеялся:
- Я библиотекарь! Можно сказать, служу святости знания, великой силе книг, мудрости поколений…
- И что написано в ваших книгах насчет того, что если все кем-то созданы, то одно разумное существо не принадлежит другому? Даже если его создал не бог, а другой человек, волшебник.
Старик удивленно крякнул. Сильхе тоже слегка ошалела. Красотку волнует кто-то, кроме нее самой и рыцаря Кано? Некий разумный, созданный руками волшебника?
- Разумные, созданные людьми – вы говорите про химер, големов, энергетических существ, родовых оракулов? Их создают, когда есть необходимость. Химеры - украшение и устрашение. Големы – прекрасные слуги. Существа из энергии – сохранение и перенос энергии, обслуживание телепортов, родовой оракул – помощь, подсказка, шанс избежать несчастья. Полезные и надежные инструменты. Разумность их чаще всего условная…
- Разумность детей тоже условная! Дети – создание своих родителей, но не их вещь!



Всегда рядом.
 
LitaДата: Четверг, 19.11.2020, 15:33 | Сообщение # 15
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
- Все немного не так, - попытался еще раз библиотекарь. – Дети растут, совершенствуются, взрослеют, выходят из-под опеки родителей, которая делается ненужной. Магические существа создаются сразу разумными, в каком-то смысле - совершенными. У них нет нужды расти.
- А если есть? – дождавшись в этот раз конца его речи, спросила Беллия, она раскраснелась от волнения, и, разумеется, стала еще прелестнее. – И потом, если волшебник создает сразу совершенное, для чего этому совершенному нужна опека волшебника?
- М-м-м, я не слышал, чтоб кто-то опекал химеру или оракула, тут скорее наоборот.
- Тем более! У любого существа должен быть выбор! Кто-то дал жизнь и вам – он же не пытается указывать, каким надо быть!
Старик помолчал, благо, ему дали эту возможность.
- Ну если бы… созданное существо могло расти, накапливать опыт и меняться, то нашло бы возможность избавиться от любой опеки. И, пожалуй, имело бы на это право, если бы не пыталось вредить другим.
- Да! – почти выкрикнула рыжая, и, кажется, наконец, успокоилась.
Сильхе было нечего сказать. Чесались руки записать беседу, чтоб сохранить для истории, как избалованная аристократка защищает права химер и големов…
Химер девушке-барду видеть не доводилось, но иногда в городах встречались големы-курьеры или переносчики тяжестей. Выглядели как ожившие игрушки или как люди, но без мимики, с идеально гладкой кожей, и бессловесные. Есть у такого существа право выбора? Наверное, да, если оно ему нужно, если существо осознает нужду в выборе…
Но к чему весь этот разговор?
Всю дорогу до Грусты Сильхе строила версии, от романтичных – Беллия была влюблена в волшебное существо и хотела доказать всем и себе, что ее избранник не кукла, а человек, до абсурдных, вроде того, что рыжая – член тайного общества по защите искусственных созданий. Занятый ум не позволил скучать, и дорога показалась совсем короткой.
Они вышли в Грусте и сразу направились в таверну при станции рейсовок – последние полчаса пути Беллия ныла насчет «проголодалась». Кентавр легко смог пройти в широкие двери – и его пустили. На Кано пялились, но не так много, как ожидала Сильхе. Интерес казался скорее доброжелательным. Возможно, делу помогало простовато-искренне лицо «коняшки» или меч на его поясе, нелепо болтавшийся, бивший по ногам. Красивый камзол на полуконе тоже смотрелся нелепо, но вряд ли Кано согласился бы раздеться. Штаны его, кстати сказать, совсем исчезли, вместе с человеческими ногами. Сильхе задумалась о том, что они увидят, когда совершится обратное превращение. Учла ли южная ведьма и этот момент?
С обслуживанием в таверне проблем не возникло, если не считать проблемой повышенный интерес служанок. Только Кано не сразу сообразил, как ему устроиться, но в итоге отодвинул стул и лёг, подогнув лошадиные ноги. Служанка принесла заказанное. Аппетит оказался конским не только у кентавра. Сильхе закончила есть быстрее всех, поднялась:
- Надо купить билеты на рейсовку до Коона, если такие тут ходят. Кано, отсыпь мне монет.
Кентавр с унылым выражением лица доставал из кошелька по три пятилима, пока она не сказала «хватит». Сильхе понимала его проблемы, но не собиралась ими мучиться. Сгребла деньги и вышла.
Груста была маленьким городком, и станция тут оказалась небольшой, но расписание карет на стене висело. До Коона рейсовки не ходили – слишком далеко. Сильхе сверилась с картой, нашедшей место на той же стене, и решила, что для начала можно поехать в Хартем – самый дальний маршрут с этой станции, дающий отмотать треть пути до Коона. Но остался вопрос, сколько покупать билетов. Один – для прекрасной Беллии, или все же два: раз уж идея посетить жертвище была её, ей и пронаблюдать, что из этого выйдет, и потом, любопытно же. Может, получится интересная баллада.
Жертвище она посоветовала потому, что однажды говорила с очевидцем произошедшего там чуда. Чудо, правда, было так себе: лысый мужик приобрел шикарную шевелюру. Но если изменения вообще возможны, почему не попробовать? По ее сведениям, при жертвище служили весьма нудные жрецы, объяснявшие каждому подробно, что и как, и чуть ли не экзамен устраивавшие каждому претенденту на вхождение внутрь. Ответственные люди. Сильхе таких уважала.
Билетов купила все же два. За Кано в конском облике не требовалось платить. На «домашних» станциях коням будут давать отдых, а пассажиры смогут перекусить в пристанционных столовых и кабачках. Только вот время пути – двое суток и ночь, а на ночь рейсовка не остановится. Сможет ли Кано скакать и ночью? В конце концов, можно остановиться, переночевать на какой-то станции, а утром сесть на новую рейсовку.
Девушка-бард со спокойной душой вернулась в таверну сообщить о решенной проблеме, но зал был пуст. Ни кентавра, ни рыжей девицы. На миг Сильхе малодушно испытала облегчение: сбежали, бросили её, значит, можно просто уйти. Но чувство долга все же заставило спросить пойманную тут же служанку:
- Не подскажешь, куда подевались полуконь и его подруга?
- А их господин барон к себе пригласил. Прямо сам приехал и забрал! – жизнерадостно сообщила служанка.
- И они не сопротивлялись? – вопрос вылетел сам собой, словно кто подсказал.
- Зачем? – удивилась девица. – Господин барон вежливо пригласил, даже без стражи. Да вы не беспокойтесь, он хороший человек, ничего им плохого не сделает, поговорит и отпустит. Ну может каплю крови попросит у кентавра…
«Хорошо, если каплю», - подумала Сильхе. Гостеприимный господин барон, идеалист и мечтатель с поиском Эликсира Идеальности, ей сразу перестал нравится.
- Ну если хороший человек, тогда он нуждается в хорошей музыке, - постаравшись изобразить веселый энтузиазм, сказала Сильхе. – Только где он живёт?

Служанка объяснила хорошо, но и без этого найти обиталище барона оказалось легко. Замок, господа и дамы. Самый настоящий. Ворота – свободно проехали бы в ряд четыре всадника – были открыты, а вот деревянная решетка опущена. Во дворе за ними пустота и клумбы с аккуратно постриженными в виде больших шаров кустиками. А у ворот ни колокола позвонить, ни молотка постучать.
Сильхе в них не нуждалась. Достала кинтару и начала играть и петь, выбрав сентиментально-глуповатую серенаду.

- Правда ночная, истина леса,
Легких дыханий, мягких шагов
Тихая поступь... спишь ли принцесса,
Дева лесная нимфа стихов?
В томном молчанье серебряным оком
Лунная леди в небе плывет.
В мире суровом в мире жестоком
Только надеждой сердце живет…

Пятая струна в этом тоже участвовала, но не производила никакого эффекта, пока Сильхе этого не хотелось, пока не было опасности.
Она не ждала мгновенного ответа, но получила его. Решетка с каким-то даже мелодичным скрипом пошла вверх, за ней уже стояли совершенно неслышно подошедшие стражники в красивой красно-белой форме, числом шесть. Они промаршировали за ворота, но совсем недалеко, один из передних сдержанно поклонился.
- Леди бард, господин барон Дормор приглашает вас разделить с ним ужин и беседу. Так же у вас будет возможность получить достойную награду за исполнение достойных песен. Согласитесь или откажетесь?
Возможность отказаться казалось шуткой. Шесть стражей на нее одну. Попытка запугать, а потом уже сыграть на алчности. Порядок действий сам по себе уже кое о чем говорил.
- Соглашусь, - кивнула Сильхе, возвращая кинтару за спину. – Проводите меня к нему.
- Следуйте за нами, госпожа.
Ну, ей и правда позволили следовать: стражники разошлись по сторонам, пропуская ее во двор за показывающим дорогу капитаном стражи. Он и привел в богатую, красную с золотом, но маленькую комнату, где за столом друг против друга сидели никак на ее приход не ответившие рыжая Беллия и рыцарь-кентавр, а во главе стола, видимо, барон.
На барона он был похож меньше всего. Старик с лицом, испятнанным, словно веснушками, разноцветными точками. На плечах лежала потрепанная бархатная мантия, красная с неопределенной, кое-где затертой или распущенной вышивкой. Что под ней – не просматривалось. Руки были так же неухожены и испятнаны. Скорее ученый, чем аристократ.
- Приветствую госпожа, - он встал, изображая легкий поклон, и тут же снова сел. – Прекрасное исполнение.
Голос не соответствовал - был мощным и мелодичным.
Сильхе тоже поклонилась еще раз оценила обстановку. На столе мясо и фрукты, но нет ни бутылок, ни графинов. Однако перед рыжей и кентавром стоят пустые кубки.
- Сильхе! – с необычной жизнерадостностью произнесла Беллия, словно очнувшись. – Ты пришла!
Кано как будто дремал, почти уткнувшись носом в свой кубок. От возгласа любимой поднял голову и руку, кивнул одной и помахал другой и снова поник.
- Ты не знала, - продолжила рыжая с энтузиазмом, - ну, никто не знал, на самом деле. А я голем!
И захихикала, как пьяная.



Всегда рядом.
 
Форум » ...И прозой » Больше+ » Улыбнись тени (бард и компания)
  • Страница 1 из 2
  • 1
  • 2
  • »
Поиск:


Copyright Lita Inc. © 2024
Бесплатный хостинг uCoz