Четверг, 28.03.2024, 20:00
Главная | Регистрация | Вход Приветствую Вас Гость | RSS
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » ...И прозой » Пёстрые сказки » Крылатые (детская сказка)
Крылатые
LitaДата: Пятница, 30.12.2011, 11:01 | Сообщение # 1
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Это писалось жутко давно, аж в 1993 году, на уроках английского, потому что задания я выполняла раньше сокурсников - учительница была потрясающая и все, что она для нас придумывала, было интересным, - и потому что на перемене нашла на окне ничейную пустую тетрадку с синей обложкой. В "Крылатых" я наступила на все грабли-шаблоны... Но просто стереть эту милую чушь не поднимается рука, хотя четверку таких же шаблонок я спокойно выбросила. Может, потому что они не были первыми большими законченными работами или к ним не было того особого чувства, как у этой. Словом - пусть будет)

КРЫЛАТЫЕ


Большие колокола главной башни Ретонны вызванивали хвалебную песнь в честь именин короля. Звуки гимна неслись по улицам, касались каждой души, распахивали настежь окна домов и сердца людей, и люди выходили навстречу звукам, улыбающиеся, в ярких праздничных одеждах, с цветами в руках и улыбками на лицах. Из каждой самой маленькой улочки выливались ручейки и потоки радости и ярких красок и, встречая на своем пути подобные им, сливались в широкую реку, текшую к королевскому дворцу. На балконе дворца подданных приветствовал двадцатидевятилетний король Дорен, любимый своим народом.
Даже те, кто не считал Дорена хорошим королем, не смели говорить о нем плохо. Он не вел разорительных войн, не издавал жестоких законов и не злоупотреблял властью. Его отец был тираном, а дед – тираном еще худшим, и те, кто помнил времена их правления, радовались тому, что они миновали.
Лето было в самом разгаре, свежий ветерок чуть шевелил одежду и волосы стоявшего на балконе короля и юной девушки радом с ним. То было принцесса Лирра, младшая сестра Дорена и она, как и брат приветствовала людей улыбками и добрыми словами. Стекла окон дворца дрожали от хвалебных криков, пожеланий здоровья и долголетия, от веселых песен. Яркие одежды радовали глаз и делали праздник одного человека всеобщим праздником. Семь лет назад старые король и королева погибли в море во время шторма, кода возвращались, посетив дружественную соседнюю страну, и с тех пор этой страной правил Дорен, а сестра помогала ему. И сегодня когда взгляды их встречались, принцесса улыбалась брату, словно говоря ему: «Люди по-прежнему любят тебя», и взглядом он отвечал ей: «Я знаю, и я счастлив»
Когда, наконец, они покинули балкон, ликование народа охватило все улицы города, так что радостный шум, проникавший во дворец, почти оглушал.
Король устало вздохнул – он провел на балконе много часов - снял с головы корону и вместо трона сел в глубокое удобное кресло, а Лирра – на скамейку рядом с ним. Когда шум на улицах немного утих, так что стало возможным разговаривать, к королю подошел советник Лонк. Дорен решил, что и старый советник принес ему свои поздравления, но вид Лонка был очень серьезным и совсем не праздничным.
- Что случилось? – спросил король, - я отменил на сегодня все дела!
- Верно, ваше величество, только не это дело. Посланник рода Крылатых просит принять его.
- Род Крылатых? Я никогда о таком не слушал.
- Может быть, и слышали, в старых сказках. Я могу впустить посланника?
Король кивнул и через мгновение в отворившиеся двери тронной залы вошел высокий темноволосый мужчина с сединой в волосах и каким-то странным плащом за плечами.
- Посланник рода Крылатых Аидан! – доложил герольд.
Посланник поклонился, и только тогда принцесса и король поняли, что его плащ - это свернутые крылья, темно-коричневые с сединой, подобной той, что сверкала в его волосах. Дорен предложил гостю место в кресле рядом с собой.
- Из каких краев ты прибыл? - спросил он, - для чего проделал свой наверняка нелегкий путь?
- Для того чтобы попросить у вас помощи и защиты, - ответил Аидан, - голос его был глубок и звучен, но непривычно резок для человеческого слуха.
Принцесса пригляделась к нему; посланник казался гордым, даже надменным, но стоило задержать взгляд подольше и начинало казаться – он вот-вот засмеется. Ясные светлые глаза его таили улыбку и немного печали – той обычной печали любого, кто знает жизнь.
- Из века в век нас пытались поработить, а, не сумев - истребляли, - продолжил Аидан, - многие и многие желали сделать из Крылатых солдат или шпионов, или же своих шутов, но жизнь Крылатого в неволе длится не больше трех дней. Тоска по небу убивает нас – так оно защищает нас и такую плату берет за то, что дает нам. Но жестокие или глупые, те, кто жаждут покорить наш род, не останавливаются ни перед чем. Многие страны были нашим домом, многие леса, долины и горы давали нам приют – но нигде нам не было покоя. Но вот уже много лет мы слышим, как люди говорят о добром и справедливом короле Дорене.… Поэтому я прилетел с просьбой принять всех, кто остался от моего рода. Если вы не откажете нам, род Крылатых будет служить вам преданно и верно во всем, кроме того чего не может делать никто из нас – убивать, причинять зло другим, шпионить и доносить. Верность моего народа я могу предложить вам в обмен на покой и уважение.
Король Дорен ни на мгновение не задумался, прежде чем ответить:
- Я понимаю вашу нужду и готов принять род Крылатых в моей стране. Уважение и дружбу, и долгожданный покой вы найдете здесь, я обещаю вам это.
Посланник Аидан поклонился.
- Благодарю вас, Ваше Величество. Я немедля отправлюсь в путь, чтобы донести добрую весть до своего рода.
- Как, ты полетишь прямо сейчас, не отдохнув? – удивился король.
- Я отдохнул, пока говорил с вами, - не согласился посланник.
Принцесса Лирра положила руку на плечо брата.
- Не удерживай его, - сказала она, - за его плечами судьба целого рода!
И как ни хотелось Дорену расспросить посланника о его роде, о жизни удивительных крылатых людей, он отпустил Аидана. Посланник ушел и, взглянув в окно, принцесса увидела как, выйдя в замковый двор, он расправил крылья и взлетел. Полет его не был похож на полет птицы, и все же он был красив.

Лирра предложила приготовить достойную встречу роду Крылатых, и ужа на следующий день город гудел от волнения. Хотя никто не знал, живут ли Крылатые в домах или на деревьях как птицы, в северной части города ближе к лесу Дорен приказать построить дома для людей-птиц. Мальчишки, оседлавшие ветки самых высоких деревьев и фонарные столбы вглядывались в небо, каждый старался раньше других заметить приближение гостей...
В таких хлопотах, что доставляли немалое удовольствие жителям Ретонны, прошла неделя и вот, наконец, седьмого раздался долгожданный крик «Летят!» Празднично одетые, люди высыпали из домов, город переполошился, встречая переселенцев, и не было ни одного, кто в тот час остался бы в доме. Крылатые летели медленно – среди них было немало стариков и детей со слабыми крыльями. Один за другим они снижались и опускались на городскую площадь, и для всех на ней нашлось место. Аидан сказал правду – преследования и гонения не прошли даром, и лишь нескольким сотням удалось выжить из целого рода.
Король стоял на площади, приветствуя гостей, и когда последний из них сложил крылья, вперед выступил Аидан; рядом с ним шел синеглазый юноша.
- Я благодарю вас от имени всего рода, - поклонился он, - это мой сын Илс.
Юноша попытался повторить почтительный поклон отца, но это вышло у него так неуклюже, что Лирра чуть не засмеялась. Но в следующий миг ее взгляд встретился со взглядом Илса и девушка увидела какое славное и доброе у него лицо. Глаза его ярко блестели и на мгновение она перестала слышать, о чем Аидан разговаривает с королем. А старший из Крылатых предложил Дорену в благодарность за теплый прием Небесный Танец, который Крылатые исполняли в дни самых радостных праздников.
- Путь ваш был неблизким, - ответил Дорен, - и хотя все люди города были бы счастливы разделить с вами вашу радость, прежде всего вам нужно отдохнуть.
И на этот раз Аидан не стал спорить с ним, пообещав лишь, что Небесный Танец они все же увидят.
Люди-птицы с радостью вселились в построенные для них дома, заполненные теми обычными вещами, что заполняют любой дом. Столы и кровати, шкафы и зеркала и даже картинки на стенах… и ни одна капля радостного труда, вложенного людьми Ретонны в эти жилища, не пропала даром.

…Принцесса Лирра долго не могла устать – вот странно, она думала о синеглазом юноше со странным именем Илс, и когда, наконец, ей надоело ворочаться с боку на бок, вышла на балкон подышать ночным воздухом. Небо было ясным и звезды светили так ярко, словно желали затмить тоненький, искристо блестящий серпик луны. Легкий ветер колебал листья ясеня, посаженного дедом Дорена и Лиры, и тихий шепот листвы казался девушке музыкой. Ясень рос, почти касаясь ветвями балкона, и Лирра протянула руку чтобы погладить прохладную листву – и тут же отдернула ее. На ближайшей ветке притаилась смутная тень и она шевельнулась вдруг, напугав девушку.
- Кто здесь? – воскликнула она.
Тень подвинулась вперед и оказалась Илсом, сыном Аидана, ловко балансирующим на ветке.
- Простите, что потревожил ваш покой, - извинился он, - я сейчас уйду…
- Нет-нет, останься! – остановила его девушка и Илс, развернувший было светлые крылья, снова сложил их, - мне все равно не уснуть. Эта ночь такая… я не могу сказать, но мне кажется – должно случиться какое-то чудо…
- Может быть, - улыбнулся юноша, он снова сел на ветку, и сделал это так ловко, что ни один лист не дрогнул от его движения, - звезды сегодня ярки, а ведь звезды и люди связаны особым родством. Это легенда. Хотите, я расскажу вам?
- Расскажи, - согласилась девушка.
Илс немного помолчал, словно вспоминая слова легенды, и начал повествование, как обычно начинают их бродячие сказители:
- Это было так давно что никто не помнит – где и когда, вот только все знают что это действительно было. Просто когда-то в древнем лесу жили люди, которые не смотрели на звезды. Они были заняты своими делами, важнее которых для них не было ничего на свете; к тому же небо над ними закрывали кроны деревьев… Так вот и было – у каждого имелось свое собственное дело и обязательно нужно было успеть сделать его. Одни странствовали, открывая новые земли, чтобы кто-то смог поселиться в них, другие выращивали цветы, прекраснее которых не было цветов на земле, третьи слагали легенды, трогающие сердце и разум, и служили радости и только ей одной. И вот однажды из дальних стран вернулся юноша по имени Сирне, и был он печален. «Где бы я ни был, - сказал он, когда его спросили о причине печали, - всюду слышал одно – звезды прекрасны. Но что такое звезды?» «Наверное, это выдумка людей, у которых нет иных дел, кроме как выдумывать небылицы» – ответили ему и, ответив, забыли. Но Сирне не забыл; он оправился в новое странствие и через много лет вернулся не юношей, а мужчиной, так и не найдя ответы и печаль его стала еще горше. «Я слышал песни о звездах, - сказал он, - они прекраснее наших легенд. Разве может быть, чтобы то, о чем так поют, было всего лишь выдумкой?» Но и в тот раз никто из лесных людей не понял его печали и не разделил ее с ним. «Если тебя так интересуют эти звезды, отыщи их и принеси нам! – ответили ему те, кого он отвлек своими речами от важных дел, - чтобы мы могли убедиться, что они существуют!» И Сирне отправился в новый путь. И все же его слова оставили след в душах людей, но странный то был след. Ведь Сирне говорил о звездах как о сокровище – и вот он начали поглядывать друг на друга с подозрением. «А что если правда у моего соседа есть что-то такое, чего нет у меня?» – думал каждый и, не имея причины, начинал завидовать другому. Зависть и подозрение ослепили их и заставили забыть обо всех важных делах и во всем видеть угрозу для себя. Прежде никогда не носившие оружия, они вооружились и однажды пустили его в ход… И когда Сирне вернулся снова – седым стариком с ясными глазами и просветленной душой, он увидел это и ужаснулся. «Что делаете вы, люди? – воскликнул он, - остановитесь ради солнца и ваших душ, рожденных под звездами!» «Мы ничего не знаем о звездах, - ответили ему, - кроме того, что это сокровище, - а ты, верно, вернулся, чтобы показать нам его?» «Да, - ответил он, - идемте со мной и я покажу вам звезды…» «Ну уж нет! Пусть звезды придут к нам сами!» То был светлый день, и много часов оставалось до заката – но Сирне упал на колени и воскликнул: «Яркое небо, исполни мою просьбу, покажи людям, добровольно ослепившим себя, красоту, от которой они прозреют!» И небо ответило ему – кроны деревьев раздвинулись, открывая синий свод, и на нем, ярком, дневном, живыми огнями загорелись звезды. Сила, более властная, чем все их важные дела, чем зависть и подозрение, заставила людей поднять голову и взглянуть на небо. И каждый, кто смотрел, тотчас узнал звезды, словно когда-то прежде видел их. Красота звезд была – для всех, и пусть нельзя было потрогать их руками, упрятать в ларец или сундук – они были настоящим сокровищем, волшебным и неповторимым. Сирне подумал – как прекрасно было бы сиять там, на небе. То был час Мечты и не было силы больше, чем желание человека, а потому - оно исполнилось. Превратившись в звезду, Сирне засиял на небе среди многих других... С тех пор это происходит снова и снова – души всех, кто уходят, становятся звездами, и так поддерживается вечное родство между теми кто живет на земле и теми чей дом – небо.
- Красивая легенда, - невольно улыбнулась Лирра, - она дает надежду, что ничто не пропадает бесследно и даже после смерти ты можешь быть частью этого мира, волшебной и яркой… Как жаль, что у меня нет крыльев, чтобы подняться в небо и стать хоть чуть-чуть ближе к звездам!..
Она умолкла, испугавшись, что Крылатый юноша станет смеяться над ней, бескрылой, но тепло улыбнулся.
- Я не могу дать тебе крылья… но если хочешь, возьму с собой в небо, - сказал он осторожно.
- Очень хочу, - сказала она, не заметив, что он назвал ее на «ты» – ах, какое это имело значение перед лицом готового вот-вот произойти чуда?
Илс перепорхнул на балкон, вставая рядом с принцессой, обнял ее а талию, а Лирра положила руки ему на плечи и вновь утонула в его синих глазах…Так притягателен был его сияющий взгляд, что она и не заметила как Илс расправил крылья и взлетел и очнулась только от порывов ароматного ночного ветра, растрепавшего ее волосы. Ретонна виделась сверху горсткой постепенно гаснущих огней, а звезды стали такими близкими, что, казалось, протяни руку – и коснешься их. Это и притягивало и пугало… Но менялся на только внешний мир; в душе и в сердце Лирры приливной волной поднималась радость, от которой не было спасения. Радость опьяняла, делала душу легкой и звонкой, а сердце – необычайно чутким. Девушка услышала голоса звезд, которые говорили с нею голосами нежными, как звучание струн арфы, и она засмеялась, отвечая им, и тому что чувствовала.
- Неужели это так всегда, когда летаешь? – спросил она у Илса и юноша счастливо улыбнулся.
- Всегда – по-разному, но каждый раз это счастье!
Он летел осторожно, мягко взмахивая большими крыльями, звезды то приближались, то отдалялись и казалось – им двоим место в небе, а не на земле… И жаль было когда крылья Илса устали и он, признавшись в этом, опустил девушку на балкон. Юноша немного запыхался; чуть-чуть отдохнув, он шагнул на край балкона.
- Мне пора, отец, наверное, ищет меня.
- Но завтра ты придешь? – быстро, слишком быстро спросила девушка, волнуясь от этих простых слов, - приходи, я буду ждать тебя! И, пожалуйста, зови меня по имени, а я буду звать по имени тебя…
Юноша посмотрел на нее и с улыбкой кивнул.
- Хорошо я приду. До встречи Лирра!
- До свидания, Илс! – эхом ответила она, глядя, как он улетает, как исчезает среди звезд его силуэт.

Крылатые быстро стали частью Ретонны. Они были добры и охотно предлагали свою помощь всюду, где могли бы помочь, а могли они нимало. Вначале с опасением, а потом уже – свободно и с радостью, прежние жители знакомились с новыми, и очень скоро дети Крылатых играли вместе с детьми тех, кто не имел крыльев. Именно дети первыми пришли к людям-птицам, искренние, любознательные, и именно они первыми поднялись в небо на руках Крылатых. Детям ужасно понравилось летать, так что постоянно кто-то из них просил об этом.
Илс уже не раз по вечерам прилетал к королевскому балкону, чтобы взять Лирру в полет. А из сердца своего он уже не отпускал ее, и она его тоже не отпускала. Когда однажды отец спросил Илса, куда уже который вечер исчезает юноша, он ответил отцу честно, ведь меж ними никогда не был тайн. Аидан улыбнулся и обнял сына.
- Вот и твое время пришло, - сказал он, - люби и будь счастлив. И помни – для любви нет границ, и она не нуждается в оправданьях.
Такова была правда, и она была счастьем для тех, кто узнал ее.

Через неделю погода резко испортилась: ураганные ветра гуляли по всей Ретонне, небо покрылось тучами и несколько дней, не прекращаясь, шел дождь. Крылатые тосковали в своих домах, тосковали по небу и полетам, море штормило и ни один корабль не вышел из гавани в такую погоду. И только пять дней спустя ветер поутих, и люди-птицы смогли утолить жажду полетов и расправить уставшие от бездействия крылья.
Илс и двое его друзей, Намри и Айлин летели наперегонки к продолжавшему штормить морю, свободные и счастливые. Поймав ветер, юноша обогнал своих друзей и, долетев до условленного места – старой березы на берегу, испустил победный крик – и тут же услышал ответный, со стороны моря. Он оглянулся, вглядываясь в шумящую волнами даль, и увидел вдалеке маленький кораблик, беспомощно несущийся к скалистому берегу. Паруса его были оборваны, большая мачта сломана, и волны безжалостно перебрасывали друг другу неуправляемое суденышко. Острые глаза Илса увидели несколько фигурок, отчаянно цеплявшихся за уцелевший бортовой поручень и, не раздумывая, юноша рванулся вперед, к кораблю.
Ветер моря, куда более сильный и свирепый чем ветер суши, ударил в лицо и в грудь, отталкивая прочь, но Илс не позволил урагану смести себя и продолжал лететь к кораблю. Он не видел, как поступили его друзья, но верил, что они последуют за ним ради спасения терпящих бедствие людей.
Путь до корабля нелегко дался ему, ветер ломающий крылья не раз едва не сметал его в море, но юноша все же добрался до цели. На ходу, не останавливаясь, он подхватил с палубы одного из людей и повернул назад. С ношей лететь было куда тяжелее, а ветер, точно почувствовав слабость все больше устающих крыльев, усилился… Его друзья подхватили с палубы еще двоих и летели к берегу. Добравшись до него, они оставили спасенных на земле и снова полетели к кораблю, на палубе которого молили о помощи еще двое. Корабль приближался к скалам и нужно был торопиться.
Они успели, и прежде чем корабль разбился о скалы, все пятеро были перенесены на берег. Только тогда Крылатые смогли немного передохнуть и познакомиться с теми, кого спасли. Среди них были молодая красивая девушка, властная женщина в богатой одежде и трое мужчин - моряков.
- Как мне отблагодарить тебя, храбрый юноша, за спасение моей жизни? – воскликнула девушка, обращаясь к Илсу.
- Не нужно благодарности, госпожа, – ответил он, - я следовал зову сердца, как поступают все Крылатые.
Властная женщина наградила своих спасителей странным взглядом.
- Так это – страна Крылатых? – спросила она требовательно, так и не поблагодарив спасшего ее Айлина.
- Нет, госпожа. Но этот край принял нас и стал нашей родиной.
Женщина огляделась и поправила золотой обруч, венчавший ее голову.
- Понимаю. Вы спасли королеву Нору Сейтинскую и ее сестру, и я благодарю вас. Теперь же если здесь есть король или тот, кто правит, сообщите ему об нас, и пускай он пришлет сюда карету. Мы подождем здесь.
И Крылатым ничего не осталось кроме как выполнить ее полупросьбу-полуприказ.

Король Дорен обрадовался нежданным гостям и принял Нору, королеву Сейтина, и ее сестру Миолу со всеми достойными их почестями. Нора рассказала о том, как буря застала их, путешествующих по делам, в море и как волнами смыло за борт всех матросов, кроме троих. Дорен в тот же день предложил послать гонца в Сейтин чтобы сообщить подданным о спасении их королевы, а ей самой – оставаться в Ретонне столько, сколько она пожелает. И Нора осталась.
Принцесса Лирра быстро подружилась с Миолой, но королева отчего-то сразу не понравилось ей. Вернее не понравилось то, как Нора во время пира, устроенного в ее честь, спросила, чем Крылатые отблагодарили Дорена за гостеприимство. Король пожал плечами и ответил, что иная благодарность кроме дружбы и уважения, возникших между Крылатыми и бескрылыми, не нужна ему, а королева нахмурилась.
А потом, после этого пира, Миола попросила Лирру передать Крылатым, чтобы они были осторожны.
- Какая опасность им грозит им? – удивилась девушка.
- Коварство и ненависть, - ответила Миола, и ничего не объясняя, вернулась к позвавшей ее сестре; Нора редко отпускала ее от себя.
Слова Миолы встревожили Лирру, и когда вечером Илс прилетел к ней на балкон, она передала ему предупреждение.
- Опасность? – не поверил юноша, - но ведь король Дорен принял нас под свою защиту!
- Я знаю, и он никогда не нарушит данное слово, но… я боюсь Илс. Может быть, рассказать обо всем Дорену?
- Расскажи, - он обнял девушку и улыбнулся ей так безмятежно, что она тотчас забыла об опасности и предупреждении, - и о нашей любви тоже. Мой отец все знает, а твой брат – нет, и может быть, он будет против…
- Не говори так! – воскликнула Лирра, - ты не знаешь Дорена - он любит меня, а значит, полюбит и тебя.
- Ну, тогда мне не о чем волноваться, - ответил Илс и они снова вдвоем поднялись в небо, к звездам и неяркому лунному свету, чистому как надежда.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Пятница, 30.12.2011, 11:02 | Сообщение # 2
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Но Лирра так ни о чем не рассказала брату, а Илс не сказал отцу ни слова о предупреждении, считая ненужным тревожить его понапрасну.
Королева Нора, казалось, не собиралась уезжать их Ретонны. Послав гонца в Сейтин, она вызвала из собственной страны слуг и служанок, к которым привыкла, и даже маленький отряд стражей.
Однажды Дорен предложил ей осмотреть достопримечательности Ретонны и королева согласилась.
Красивая легкая карета выехала из ворот замка в полдень и несколько часов кружила по городу. Король показывал Норе достопримечательности архитектуры, рассказывал занимательные истории о городе и его людях и казалось она слушала его с повышенным вниманием. Наконец, король приказал ехать к реке, на берегу которой карета и остановилась. Выйдя из нее, Дорен подвел Нору к небольшой статуе из белого мрамора, изображавшей девочку лет двенадцати, в руках которой блестело что-то, похожее на большую жемчужину. Изваяние было простым, но очень выразительным – казалось, что когда-то это была живая девочка, ныне ставшая камнем.
- Это дитя, говорят, когда-то победило Смерть, - сказал Дорен.
- Как можно победить смерть? – не поверила Нора
- Так говорит легенда. Когда-то здесь жили три разных народа, и на одной земле им не было тесно. Но вот однажды они решили устроить праздник, посвященный самому прекрасному и дорогому, что есть на свете. И тут возник спор, потому что один народ считал самым дорогим золотого идола, которому поклонялся, другой - цветы, что умели выращивать только его люди, третьему народу был дорог огонь, согревавший дома, помогавший готовить пищу. Так сошлись они и заспорили, что важнее. «Золото, - говорили одни, - нет без него настоящей красоты!» «Красота – в цветах земли, - восклицали другие, - в том, что рождается, пробужденное весной, и пробуждает весну в сердцах!» «Огонь сильнее золота и прекраснее цветов!» – утверждали третьи. Споры длились так долго, что и самые упорные устали спорить. Тогда они решили спросить о самом важном и дорогом у тех, кто не принадлежал ни к одному из трех народов - у семьи, недавно пришедшей с севера и поселившейся в этих краях. Но только младшая дочь этой семьи, девочка по имени Лэйна, смогла ответить. «Вы спорите, теряя самое важное и самое дорогое, что есть у вас – вашу жизнь», - сказала она. Но такой ответ лишь насмешил спросивших, а кого-то из них - рассердил. Споры продолжались, и никто не заметил, что золотой идол покрылся пылью и уже не блестит, что цветы увяли, а огонь потух. Три народа ни на миг не бросали спора, не видя ничего вокруг. Но была вещь, которую нельзя было не заметить – это Смерть. Она пришла в этот край и открыла спорщикам глаза на реальность: золото, цветы и огонь – все это на самом деле ничего не стоит, раз так легко можно забыть об этом. А то, о чем забыть невозможно – то, что все смертны, и все на земле рано или поздно окажется в руках Той Что Приходит За Всеми – это и есть суть всего… Смерть собирала свой урожай так обильно как нигде, ведь впавшие в отчаяние люди были для нее легкой добычей. Один за другим они уходили туда, откуда не бывает возврата. И только Лэйна смогла встретить ее достойно. «Ты не права», - сказала она самой Смерти. «В чем же я не права? - спросила Смерть, - в том, что показала им, какова на самом деле правда?» «Ты показала им только свою правду, а это несправедливо. На свете есть не только правда Смерти, но и правда Жизни», - ответила девочка. Смерть усмехнулась. «Не в моей власти показать такую правду кому бы то ни было. Но ты можешь попробовать. А я заберу всех, кто верит в меня, и потому принадлежит мне, это мое право». «Ты не заберешь того, кто верит в жизнь» - ответила Лэйна. «Ты о себе? Ну что ж, я принимаю вызов» - и Смерть протянула руки к девочке… Вот только коснуться ее она так и не смогла, сколько не пыталась. А люди видели это, видели ту силу, которую вера в жизнь дает ребенку и в ответ на нее их сердца тоже зажигались верой… Смерть, холодная и злая, снова и снова пыталась победить и не могла. Она отступилась на время, чтобы, в утешенье себе, забрать кого-то другого, но к тому времени все люди уже были вне ее власти. Это взбесило ее, а особенно – то, что она сама сделала это, показав всем собственное бессилие. «Что ж, - сказала она, отступая, - я признаю пораженье и должна наградить тебя, отважное дитя, - она сделала знак и перед девочкой появились пылающая жемчужина, - это то, что дает бессмертие. Но чтобы получить его, тебе придется признать, что я сильнее, и стою над всем на земле». И Смерть ушла. Лэйна взяла жемчужину и покачала головой. «Я не верю в бессмертие, - сказала она, - я верю в жизнь». Злой свет Жемчужины вспыхнул и угас; девочка окаменела от этого света, но на том и закончилось злое колдовство подарка Смерти и никому больше оно не причинило вреда. – Король Дорен кивнул на статую, - с тех пор Лэйна стоит тут с мертвой Жемчужиной, и говорят, что она все-таки дает бессмертие, но лишь тому, кто верит в силу смерти.
- Но сильнее смерти и в самом деле нет ничего, – сказала Нора, не сводя глаз со статуи. – Как же так? Почему никто до сих пор не воспользовался этим, даже Крылатые, эти алчные, жестокосердные созданья?
Король удивился ее словам
- Алчные и жестокосердные? – повторил он. - С тех пор, как они живут здесь, я не слышал о них ничего плохого.
- О да, они замечательно умеют притворяться добрыми! Но много лет назад Крылатые убили моего отца за то, что он не признал их превосходства. Ведь они считают, что только крылья делают человека избранным…
- Неправда! – воскликнула Лирра, путешествовавшая вместе с братом и чужеземной королевой, - Крылатые не могут убивать! Илс говорил мне…
- Илс? Кажется, так зовут сына Аидана? – спросил Дорен, удивленно выглянув на сестру, и девушка покраснела.
Это не укрылось от Норы и привело ее в еще большее бешенство.
- Будьте осторожны, ваше высочество, - сказа она, - словами легко скрыть обман и коварство!
Девушка попыталась спорить – напрасно, Нора вновь и вновь повторяла слова о том, что Крылатые коварны и ничего не хотела слышать.

Однажды вечером вернувшись в свои покои после прогулки, Лирра застала там Дорена.
- Я искал тебя, но не нашел, - мягко казал он, - у тебя появилась тайна, сестричка?
- Нет, братик, просто… Я полюбила…
- И кто же он, твой избранник? – с улыбкой спросил Дорен, он ждал именно такого ответа.
- Илс, сын Аидана.
- Крылатый? – воскликнул король с невольной тревогой – слова королевы Норы все же заронили зерно сомнения в его душу, - но он любит тебя?
- Да, Дори, и я…
- Не говори ничего, - улыбнулся король, прогоняя прочь тревогу, - если ты счастлива, то и я счастлив тоже.
И девушка улыбнулась в ответ тому, кто с детства понимал ее и всегда был рядом.

Нора вновь и вновь говорила Дорену о коварстве Крылатых, о том, что они опасны, но он не верил. Слова оставались просто словами, пока перед его глазами были сами Крылатые, делившие с людьми Ретонны их радости и печали, пока он помнил о том, что Крылатые спасли жизнь королеве Норе и ее сестре. Но королева не отступалась от своего – люди-птицы убили ее отца и доверять им нельзя…
И даже в день Праздника Цветов, когда Крылатые снова танцевали в небе, она хмурилась и кусала губы, а не радовалась вместе с остальными. Она, Дорен, Лирра и Миола сидели на балконе, а наверху, в блистающей вышине, Крылатые встречались и разлетались в стороны, едва коснувшись друг друга кончиками крыльев или ладонями, взмывали недостижимо высоко и плавно спускались вниз и этим танцем словно соединяли небо и землю, вышивая на одном общем для всех полотне красоту и радость. Именно это чувство охватывало сердце при взгляде на небесный танец. Бархат небеса переливался и мерцал, точно небеса оживали и начинали дышать.
- Если бы только вы поверили мне… - сказала Нора, сжав пальцами перила балкона, - Мой отец тоже был беспечен и заплатил за это жизнью.
С трудом оторвав взгляд от чарующего танца, король посмотрел на нее.
- Что же случилось с вашим отцом?
- Он, так же как и вы, дал приют Крылатым. Несколько лет они жили в мире с людьми Сейтина. А потом их посланники явились к королю и сказали, что больше не будут платить ему дань, что у них будет собственный король. Отец согласился, однако Крылатым этого оказалось мало, и в следующем году их самозваный король потребовал себе в жены принцессу - мне как раз исполнилось семнадцать... На это отец согласиться не мог и посланник Крылатых предложили другое – поделить Сейтин на равные части, одной из которых будет править король-Крылатый, а второй – мой отец. Король разгневался и прогнал дерзких послов, и через несколько дней Крылатые объявили нам войну. Их было слишком мало для войны, но они хотели только отомстить. И отомстили, ночью ворвавшись в замок, чтобы похитить меня. Но меня хорошо защищали и тогда Крылатые убили моего отца и сбежали прочь из Сейтина...
- Как ты можешь, сестра? – воскликнула Миола, перебивая рассказ Норы, - как можешь клеветать на тех, кто спас тебе жизнь? Разве ты не помнишь, что наш отец пытался поработить Крылатых, сделать их них - как многие другие - убийц и шпионов? Как приказал уничтожить их всех до единого?..
- Ты была слишком мала, и ничего не понимала тогда, как не понимаешь и теперь!- резко оборвала ее Нора; лицо королевы было искажено гневом, - если все это ложь, то у меня нет и не может быть доказательств. Но они есть! Крылатые бежали из Сейтина, но один из них все же был захвачен. Если вы, Ваше Величество, желаете проверить мои слова, я отдам приказ, и его доставят сюда. Тогда вы услышите правду из уст очевидца.
Король был потрясен. Нора открыто обвинила Крылатых и готова была представить доказательства их вины, но в каждом слове ее был гнев. Чему верить? Этому гневу, словам той, что потеряла отца и возненавидела Крылатых, как его убийц, или сердцу, несколько мгновений назад откликавшемуся на красоту небесного танца? Но мог ли он просто отвергнуть ее доказательства?
- Хорошо, - сказал он, наконец, - сделайте это, я выслушаю вашего очевидца.
- Брат! - воскликнула Лирра, и замолчала, встретившись со взглядом Дорена, полным сомнения и тревоги.
- Может быть тебе лучше пока не встречаться с твоим Крылатым? - мягко спросил Дорен.
- Брат, ты же не можешь и вправду поверить…
- Я просто желаю тебе добра, сестричка.
- И я желаю тебе добра, - тихо сказала она, но больше слов не нашла.

Вечером когда Илс прилетел к ней, девушка была печальна.
- Что случилось, любимая? – с тревогой спросил он.
- Я не полечу с тобой сегодня, Илс.
- Но почему, Лирра?
Часто замолкая, она рассказала ему об обещании королевы Норы представить доказательства вины Крылатых.
- Не верь никому, любимая, - сказал юноша, - не верь. Крылатый не станет убийцей, не будет служить жестокости, а пленённый, не проживет в неволе больше трех дней. Идем со мной. Я унесу тебя в небо, где печаль забудется, и сердце твое успокоится и просветлеет. Я люблю тебя и никогда тебя не покину!
- Любимый… - девушка прильнула к его груди, и он расправил крылья и взлетел – так же мягко и осторожно как всегда, и поднимался все выше и выше, туда, где печаль Лирры и в самом деле, рассеялась, как темнота перед восходом солнца.

Вскоре из Сейтина прибыл второй отряд стражи, сопровождавший железную карету без окон, и в тот же день перед троном короля Дорена был поставлен Крылатый – высокий худой мужчина в грязных лохмотьях с неподвижно висящими за спиной потрепанными крыльями. Он был в ошейнике с цепью, которую держали два стражника. Пронзительные глаза пленника глядели на короля без тени страха.
- Говори! – приказала королева Нора, - расскажи, как вы убили моего отца!
И пленник заговорил. Скрипучим, пронзительным голосом он поведал все, что раньше рассказывала Нора, только подробнее и так, что от его рассказа мурашки побежали по спине Дорена – Крылатый словно издевался над слушателями, глумился над жизнью и смертью и ни о чем не жалел, хотя по его словам, он сам был среди убийц.
- И ты можешь поклясться, что все это правда? – спросил Дорен когда пленник закончил рассказ.
- Клянусь, что нет другой правды, - ответил Крылатый и замолчал.
Дорен молчал тоже, тяжелые мысли теснились в его голове. Он снова не знал, кому и чему верить – этому пленнику или своим глазам, видевшим, как Крылатые помогают людям Ретонны, и всему тому, что он узнал о них за тот месяц, что они живут здесь. И он не знал, как поступить, если они виновны.
- Не понимаю, - сказал он, наконец, обращаясь к Норе - зачем же тогда они спасли вам жизнь, ваше величество? Если Крылатые коварны и жестоки…
- Именно потому, что они коварны, - перебила Нора, - и хотят казаться добрыми, чтобы не внушать подозрений. Кто знает, не задумали ли они захватить ваше королевство, как когда-то хотели захватить мое? Любовь и дружба, верность и уважение ничего не значат для них.
Дорен выслушал ее слова, но не ответил на них. Поняв, что королю нужно время подумать, Нора сделала знак увести пленника и сама покинула тронную залу. Но король едва ли заметил это.
Поняв, что правда не найдется сама, что ему стоит задать вопросы и получить ответы, Дорен прервал размышления и приказал позвать к нему Аидана, или его сына - первого, кого встретит посланный страж.
Приказ был выполнен очень быстро – Илс и двое его приятелей отдыхали в тени деревьев в маленькой роще неподалеку от селения Крылатых. Услышав, что должен пойти к королю, юноша последовал за стражником.
Король встретил его тревожным, внимательным взглядом – казалось, он старается высмотреть в Крылатом юноше что-то такое, чего не замечал до сих пор. Илс поклонился и застыл в ожидании слов короля.
- Я хотел поговорить с тобой о том, что рассказала мне Нора Сейтинская. Она обвинила Крылатых в убийстве своего отца, и в доказательство привела Крылатого, который был в отряде убийц. Ты можешь что-нибудь сказать об этом?
- Ничего, кроме слов просьбы: можно мне увидеть этого Крылатого и поговорить с ним? Я не верю что кто-то из моего рода мог быть убийцей. Мы умеем защищать себя, но ценим жизнь так же, как и свободу.
Король покачал головой.
- Пленник королевы поклялся, что его рассказ об убийстве – правда.
- Тогда я не знаю, что сказать и как оправдаться, - признал юноша. - Но хочу попросить: если обвинения заставляют вас прислушаться к ним, если вы верите им – позвольте нам защититься от обвинений, или разрешите уйти отсюда, чтобы не нести кары за зло, которого мы не совершали. И ради жизни и во имя жизни не лишайте нас надежды на доверие!
Король смотрел на него и верил ему - в доброе всегда легче верится, чем в дурное. Юноша не растерялся и не испугался, он не произносил клятв, а просил о доверии. Это было больше чем все клятвы, слова, обвинения... Но Дорен понимал, что королева Нора не оставит его в покое, пока те, кто, по ее словам, виновен, не докажут обратное или не понесут наказание.
- Я верю тебе, - сказал Дорен, - иди, и ни о чем не тревожься – в этой стране правит справедливость.
Юноша поклонился и вышел.
Ноша короля как бы он ни хотел этого, не стала меньше от разговора с Илсом. Желая посоветоваться с человеком более мудрым, чем все кого, он знал, Дорен решил повидаться с Кирнэ, отшельником, живущим на берегу реки.

Путь к отшельнику не был далек и Дорен, оседлавший коня в полдень, на закате остановил его возле дверей маленького увитого плющом домика. Дверь отворилась, и хозяин вышел навстречу королю - высокой старик с добрыми глазами, излучающими мудрость прожитых лет, ставшую не тяжкой ношей, а рукой друга, помогающего идти, в обычной своей похожей на плащ накидке, с небольшим чайничком в руках. Дорен почтительно поклонился.
- Прости, что нарушаю твой покой, но мне нужны твой совет и твоя помощь.
- Войди в дом и расскажи мне все, - ответил отшельник, - или мы можем посидеть здесь, глядя на закат солнца.
Король немного подумал и выбрал второе. Кирнэ поставил чайничек на круглый стол, уместившийся под яблоней вместе с двумя плетеными стульями, и налил чаю себе и королю. Дорен долго молчал, глядя на заходящее солнце и отпивая по глотку цветочный чай, а потом поведал о том, что не давало ему покоя.
- Слова – не доказательство, - отшельник поставил чашку на стол, протянул руку и сорвал лист со стебля плюща, вьющегося по стволу яблони. – Но то, что за словами – обычно и есть правда. Видишь этот лист? Любой, кто посмотрит на него сейчас, скажет – он весел и жив. Но ведь он мертв… Вспомни все, что тебя встревожило в рассказе королевы и ее пленника, сложи это вместе и посмотри что получится.
Король задумался. Струящийся с неба мягкий розовый свет омывал душу, проясняя разум и успокаивая тревожные мысли.
- Лирра говорила мне, что люди-птицы не живут в неволе долго. Как могла Нора держать одного из них в плену больше десяти лет? И зачем? Если он убийца, она должна была покарать его, но она желает покарать всех остальных Крылатых, кроме этого.
- Искусственные крылья сделать не так уж трудно, - подсказал отшельник Кирнэ. – И тогда правда тоже станет искусственной. Но гнев останется настоящим все равно.
Король кивнул, вспомнив то странное впечатление, которое произвел на него пленник – крылья его казались чужими, мертвыми.
- А юноша Крылатый не пытался оправдываться, словно это не нужно, - закончил свои размышления король, - и это не было покорностью и признанием вины.
Он помолчал; отшельник Кирнэ не прерывал этого молчания.
- Благодарю тебя, - сказал Дорен, чувствуя, как тревога отпускает сердце, - всякий раз ты даешь мне так много, что кажется – тебе самому после этого совсем ничего не осталось.
- Вы ошибаетесь ваше величество, - улыбнулся Кирнэ. - Но солнце зашло и вам нужно возвращаться.
Король еще раз поблагодарил отшельника и поспешил обратно.

В это время в отведенных им покоях, у дверей которых замерли безмолвные стражи, верные королеве Сейтина, Нора и Миола вели громкий спор. Речь шла о Крылатых и с каждым словом спор становился все больше похож на ссору.
- Я все расскажу королю Дорену! - наконец воскликнула Миола, - Обо всей той лжи, которую ты выдаешь за правду!
- Остуди свой пыл, сестра, - с тихой угрозой сказала Нора, - не хочешь разделить со мной мою ненависть к Крылатым? Тогда зачем ты мне нужна?
Стражи в коридоре услышали негромкий вскрик Миолы, а затем – звон бьющегося стекла и плеск – окно покоев королевы выходило на реку – но даже и тогда никто из них не вмешался в то ужасное, что происходило в покоях.

Тишина этой ночи была нарушена душераздирающим криком королевы Норы. Ворвавшиеся на ее зов дворцовые стражи увидели ужасную картину – перевернутую мебель и разорванные портьеры, осколки окна на полу и саму королеву, метавшуюся от окна к двери.
- Сестра! – кричала она, ломая руки, - моя сестра! Они бросили ее в реку…
- Что случилось? – спросил появившийся мгновением позже король.
Нора застыла, словно вмороженная в лед, боль и упрек смотрели на Дорена из ее глаз.
- Ваши добрые Крылатые до сих пор ненавидят меня и хотят убить! Они ворвались в наши комнаты и напали на нас, когда мы спали… сестра, спасите мою сестру!
Дорен похолодел. В разбитое окно влетал ночной ветер, который носил по полу несколько больших черно-белых перьев. У здешних птиц не было таких.
- Вы уверены, что это были Крылатые? - спросил король, отступая.
- Уверена ли я? Даже сейчас вы спрашиваете об этом, даже сейчас защищаете убийц? - Нора упала на колени и зарыдала, - что же должно случиться, чтобы вы поверили мне? Кто из тех, кого вы любите, должен умереть, чтобы ваши глаза открылись?
Дорен невольно вздрогнул от этих слов, и в это время вернулись стражи, отправившиеся искать Миолу.
- Слишком темно, чтобы поиски увенчались успехом, - сказал один из них. - Может быть принцессу вынесло течением на берег, хотя течение здесь капризное, но пока мы не нашли ничего…
Королева Нора разрыдалась.
- Не прекращать поиски! – приказал Дорен, - до утра еще несколько часов, за это время можно осмотреть ближайшие берега, а утром при свете солнца саму реку и ее пороги. Девушка могла зацепиться за камень и сейчас ждет нашей помощи… Поторопитесь!
Принявший приказ страж отправился исполнять его. Служанки подняли рыдающую Нору и усадили ее в кресло.
- Что мне делать теперь, как жить в этом мире? Как жить, зная, что виновные останутся безнаказанными и, понимая это, сейчас смеются и злорадствуют?
В дверях покоев появилась принцесса Лирра. Увидев разгром и валявшиеся на полу перья, она вмиг отгадала смысл произошедшего и тех обвинений, что звучали из уст королевы Норы.
- Нет, не может быть… Дори, Крылатые не могли этого сделать!
- Но сделали и должны ответить по справедливости. Ступай в свои покои, сестра.
- Нет, брат, сегодня я не послушаюсь тебя. Я знаю, что ты станешь делать сейчас – искать среди Крылатых виновных, которых нет и не может быть, но я останусь с тобой. Обещай мне, что не будешь жесток, и позволишь Крылатым сказать слово в свою защиту!
Дорен тяжело вздохнул.
- Я не буду жесток, каждый имеет право защитить себя. – Он посмотрел на рыдавшую в кресле Нору, - вы узнаете того, кто напал на вас, если увидите?
- Даже если буду слепой! – вскрикнула она, вскакивая на ноги, - их было трое, юнцы не старше двадцати.
Король тотчас отправил в селение Крылатых отряд стражи и приказал привести во дворец всех людей-птиц нужного возраста.
Приказ был выполнен быстро; вместе с тремя десятками юношей во дворец пришел и Аидан.
- Чем мы провинились перед вами, Ваше Величество? – спросил он, поклонившись, - чем навлекли на себя ваш гнев?
- Кто-то из вас напал на королеву Нору и бросил в реку ее сестру, которую до сих пор не нашли, - стараясь, чтобы голос звучал сурово, ответил король.
- Никто из нас не делал этого. Я клянусь жизнью и небом, что это так, - Аидан прямо смотрел в глаза короля, и печаль была в его взгляде, - но кроме клятвы мне нечем ответить на ваше обвинение.
Королева Нора снова вскочила на ноги.
- Конечно, нечем! - воскликнула она, ее слова были как пощечина, как удар, - после совершенного вами убийства, что для вас клятвопреступление и ложь? О, я узнаю тех, кто сделал это, - королева спустилась с возвышения, на котором сидели она, Дорен и принцесса Лирра и подошла к Крылатым, - это был ты!
Поднятая рука указала на Намри, друга Илса.
- И ты и еще… - выбрав Айлина, Нора на миг остановилась и ее взгляд полный ненависти, наконец, отыскал последнюю жертву, - и ты!
Последним был Илс. Помертвевшая Лирра молча наблюдала, как стражники окружили обвиненных в преступлении юношей и среди них – ее любимого, и не находила в себе сил бросится к нему, закрыть собой от беды, защитить… А он только раз посмотрел на нее – без страха, и улыбнулся, словно старясь подбодрить.
- Я доверяю вам жизнь своих сородичей потому лишь что знаю – вы не позволите причинить вред невиновным, – сказал Аидан. - И пусть камни на пути ваших мыслей превращаются в цветы, чтобы ничто не помешало вам проявить мудрость и справедливость!
- Я обещаю это, - сказал король, - обещаю, что невинные не пострадают.
В замке Дорена было узилище, которое пустовало все годы правления короля и вот теперь оно, кажется, возвращало себе свое назначение.

После того как увели пленников, и ушли Аидан и Нора, король снова взглянул на бледную и тихую Лирру. Слезы катились по лицу девушки, и Дорен не посмел обнять сестру, и только словами попытался утешить ее:
- Твоему любимому не грозит кара, если он невиновен…
- Если? – вскрикнула девушка, - почему ты веришь всему, что говорит тебе Нора, брат? Если завтра она потребует смерти Крылатых – ты согласишься и на это?
Ее слова отдались болью в сердце Дорена. Обвинения Норы были ужасны, а доказательства казались несомненными – нашлись даже свидетели, видевшие вылетавших из окна покоев королевы Крылатых. Что если в самом деле она потребует казнить обвиненных? Под гнётом этой новой беды он забыл беседу с отшельником Кирнэ и разговор с Илсом, и сомнения вновь овладели его душой.
- Прости меня, - прошептал он, не находя слов чтобы утешить сестру, - прости, я не знаю, кому верить, и что мне делать теперь – не знаю…
Резко отвернувшись, он вышел из залы.



Всегда рядом.
 
LitaДата: Пятница, 30.12.2011, 11:03 | Сообщение # 3
Друг
Группа: Администраторы
Сообщений: 9617
Награды: 178
Репутация: 192
Статус: Offline
Лирра не ошиблась – на следующий же день Нора потребовала наказать виновных, правда, добивалась она не немедленной казни, а суда по законам своей страны. Миолу так и не нашли и королева попросила у Дорена разрешения послать в Сейтин за судьями и знатоками законов, которые провели бы суд над Крылатыми. Дорен, немного успокоенный тем, что она желает справедливого суда, дал свое согласие. До приезда судей он обещал себе поговорить с обвиненными и выяснить, какова правда.
Но прошло два дня – судьи так и не прибыли, а Дорен не посетил узников, томившихся в подземельях. Король не мог заставить себя отправится в узилище, чтобы увидеть лица Крылатых, которые доверили ему свои жизни и ждали от него справедливости и которых он, наверное, должен будет позволить казнить.
На третий день ожидания никто из Крылатых не поднимался в небо; из селения людей-птиц доносились протяжные тоскливые песни, в которых не было ни единого слова, песни, горько оплакивавшие навсегда потерянную жизнь.
Лирра услышала эти звуки и поняла чего добивается Нора. Крылатые не живут в неволе дольше трех дней, а третий подходил к концу. Если королева сомневалась в том, что Дорен согласится казнить «виновных», то она могла добиться своего, просто потянув время. Девушка знала, что Аидан приходил к Дорену с просьбой выпустить пленников хотя бы на время и предлагал свою жизнь порукой тому, что они не сбегут, но Дорен отказал ему.
Лирра хотела поговорить об этом с братом, но разговора не вышло – король был мрачен и растерян, он сам нуждался в помощи и ничем не мог помочь ей. И она поклялась, что не позволит Норе убить Крылатых.
Когда-то, будучи ребенком любознательным и непоседливым, девушка облазила весь замок и обнаружила ход, ведущий из подземелья в овраг, на дне которого когда-то тек ручей. Дверца, скрывавшая тайный выход из подвалов замка, пряталась в крошечной похожей на кладовку келье. Лирра хотела воспользоваться им, чтобы устроить Крылатым побег.
Не чувствуя угрызений совести, она выкрала запасные ключи от темниц из комнаты капитана королевской стражи. Пробраться незаметной в подземелья оказалось легко – они почти не охранялись, а девушка знала там все закоулки, неизвестные недолго патрулировавшей тут страже. И конечно ей не составило труда найти три запертых двери среди множества открытых.
Дождавшись, когда патруль пройдет, она выскользнула из своего укрытия, темной ниши в стене, и открыла дверь первой темницы. Узником ее был Айлин очень бледный и словно иссохший, как земля без дождя.
- Ваше высочество?..
- Нет времени объяснять, - сказала девушка, – вот ключ – отопри следующую комнату.
Крылатый не сразу смог взять ключ из ее рук и выйти в коридор, чтобы заняться вторым замком. Лирра видела, как ему плохо, но ничем не могла помочь. Она открыла третью, последнюю дверь. Сердце ее отчаянно стучало. Жив ли еще Илс, не погиб ли от тоски по небу?
Чутье не подвело ее – в этой комнате был заперт именно Илс; он спал, завернувшись в крылья, но тотчас проснулся.
- Любимая, зачем ты здесь?
- Чтобы увести тебя отсюда, - ответила она, бросаясь к нему, чтобы обнять, - поверь мне, и пойдем со мной. Остальные уже свободны.
Юноша заглянул в ее глаза – и печальные и счастливые.
- Что скажет твой брат, любимая?
- Не знаю, Илс, но я не хочу, не могу потерять тебя! Идем скорее.
Илс ослабел тоже, и девушке пришлось поддерживать его, но Намри, узник второй темницы, не способен был идти; он впал в забытье и бредил, раскинув по каменному полу своей темницы ломкие сухие крылья с осыпавшимися перьями. Друзья попытались поднять его, чтобы нести, но они были слишком слабы для этого. Намри очнулся на несколько мгновений и посмотрел на друзей темными полными горькой тоски глазами. Не понадобилось объяснять ему, почему они здесь и что хотят сделать.
- Уходите, - тихо попросил он, - моя душа уже умерла.
Илс заплакал над другом, снова впавшим в забытье, Айлин низко склонил голову, а потом положил руку на плечо плачущего друга.
- Идем.
- Неужели ему ничем нельзя помочь? – спросила Лирра, сжимая руки.
- Ничем, - Илс поднялся, вытирая слезы, - только остаться с ним и разделить его последние часы или взять его в небо, чтобы он умер там, а не на земле.
- У нас с тобой не хватит на это сил, - Айлин подтолкнул друга к двери, - нужно уходить.
До последней минуты Илс не хотел признавать это, но все же ему пришлось переждать очередной обход коридорной стражи, выйти из темницы и последовать за ведущей его и Айлина Лиррой.
Когда они вышли на воздух ясной летней ночи, оба Крылатых юноши без сил опустились на землю. Небо, стоявшее над ними, небо, которого они так долго не видели, теперь давило на них как камень. Прошла четверть часа прежде чем они хоть немного пришли в себя. Девушка присела рядом, взяла за руки безутешного Илса, и заглянула в его глаза.
- Я хочу, чтобы вы уходили, улетали из Ретонны, - твердо сказала она, - чтобы весь ваш род оказался в безопасности, подальше от королевы Норы. Я постараюсь объяснить брату ваше бегство и не дам Норе сделать моего брата таким же, как она сама. Рано или поздно она уедет в свой Сейтин, и тогда вы сможете вернуться, и все будет по-прежнему.
- Ничто уже не будет по-прежнему, - вздохнул Айлин, покачав головой, - если мы улетим, король Дорен может подумать, что мы признали вину и испугались кары – и королева Нора наверняка потребует найти и вернуть нас… Но может быть бегство – все, что нам осталось.
- Лети, друг, предупреди всех, я должен попрощаться, - сказал Илс, и Айлин развернув крылья, медленно тяжело полетел в сторону селения Крылатых.
- Ты тоже должен уходить, - сказала Лирра тревожно, - побег могут обнаружить и тогда…
- Я просто должен еще раз сказать тебе, как я люблю тебя, - ответил юноша и поцеловал ее.
Волна счастья на миг заполнила ее сердце – и быстро сменилась прежней тревогой.
- Улетай, любимый – попросила она, вырываясь из его объятий, - или я возненавижу тебя за твою беспечность.
Юноша улыбнулся светлой почти прежней улыбкой. Если бы одна улыбка могла отменить все дурное что уже случилось, то - такая как эта. Но увы, даже самая искренняя и теплая улыбка не повернет время вспять.
- Я никогда не поверю, что ты можешь возненавидеть меня, любимая, но я не стану больше огорчать тебя. До встречи, свет моей жизни! - сказал Крылатый и взлетел.
- До свидания, Илс, - девушка смотрела, как он поднимается, и не видела теней, возникших у нее за спиной.
Трое стражников – из тех, что служили королеве Норе, - ступали неслышно и только в последний миг она почувствовала их присутствие и обернулась. А потом один их стражей набросил ей на лицо платок, пропитанный остро пахнущей жидкостью, от которой кожа на лице заледенела; едва вдохнув этот запах, Лирра провалилась в забытье. Стражи подхватили ее, не дав упасть, и понесли прочь от замка в заранее приготовленное укрытие…

Ранним утром Дорену сообщили, что двое узников сбежали. Обнаружилась и пропажа ключей, а когда король спустился в подземелье чтобы поговорить с оставшимся Крылатым, вместо цветущего юноши, он увидел бледную тень человека. Намри, вошедший в темницу юношей, теперь выглядел глубоким стриком. Темные морщины избороздили его лицо, одежда обвисла на иссохшем теле, крылья... они уже были мертвыми, и страшно было смотреть на последние перья, едва державшиеся на сухой болезненно блестящей коже. Король подошел, заслонив неяркий свет, и Крылатый посмотрел на него. Хватило бы одного такого взгляда, чтобы чье-то сердце остановилось; Дорен видел что Крылатый очень плох но только сейчас поверил - он в самом деле умирает - от тоски по небу, по свободе, по всему, что было у него отнято.
- Скажи мне, кто выпустил вас, - попросил король, хотя сейчас это казалось ему неважным.
- Я видел вашу сестру, наверное, это она...
Дорен не удивился; он ждал чего-то такого. Но того что увидел в этой темнице - не ждал. Так до конца и не поверивший никому - ни Норе, твердившей о виновности Крылатых ни Лирре, убеждавшей, что они невиновны и что в неволе Крылатые умирают, сейчас король видел страшное подтверждение ее слов. На его глазах истекали последние минуты жизни Крылатого и это он, Дорен, убил его.
- Прости, - склоняя голову, сказал он, - прости, если можешь, хотя я не достоин прощения. Я должен был сразу, как хотел, прийти и поговорить с вами, но я тянул время…
- Времени всегда не хватает, - совсем тихо сказал Намри, - я хотел бы еще раз увидеть небо. Не плачьте, жизнь прекрасна...
Дорен, заметивший, что плачет, лишь когда Крылатый сказал об этом, приказал вынести Намри из темницы и велел отыскать Лирру.
Но Лирры не было в замке, и никто не знал, где она. Одна из служанок сказала, что принцесса несколько часов назад покинула свои покои и с тех пор не возвращалась. Прежде чем король приказал обыскать округу, явился страж который принес ему записку, что была пришпилена кинжалом к стволу прибрежного дуба. Слова, написанные на этом клочке бумаге, были так ужасны, что Дорену не сразу удалось понять их: «…так просто оказалось обмануть тебя, глупый доверчивый король… нам, Крылатым, нужно твое королевство и оно станет нашим… проклятая королева Нора говорила о нас правду… убили ее сестру, когда она отказалась молчать… твоя сестра, глупый король, пришла чтобы выпустить нас из темницы… убили ее, а потом убьем и тебя, глупый король, вернемся и захватим все твои земли… прощай и будь проклят…»
Казалось, прошли века, прежде чем Дорен снова начал чувствовать что-то еще кроме боли и отчаяния. Этим чем-то были гнев и жажда мести. Клочок бумаги с осколками глумливых фраз – вот и все, что он видел, а голос королевы Норы разжигал пламя гнева, ведь говорила она о том, что нельзя прощать, что Крылатые бежали, но их еще можно догнать…
- Вы так и не нашли Лирру? – с трудом заставил себя спросить король. – Может быть… она жива?
- Мы ничего не нашли - ответил страж, - только записку, клинок и обрывок платья. А тот Крылатый, из темницы, умер.
Дорен не знал, что бывает еще больнее, но в этот миг когда он понял что остался один на свете, его мир перевернулся, а сердце разорвалось на части, каждая из которых умирала отдельно от других… И какое ему сейчас было дело до умершего узника?
И когда королева Нора вновь предложила послать погоню за Крылатыми, он ответил:
- Я сам возглавлю ее. Нужно догнать их и…
Он не знал, что дальше, но готов был охотиться на Крылатых, как на диких опасных зверей, как на чудовищ…
Королеве осталось только подать знак, чтобы большой, заранее собранный отряд, со специально-тренированными собаками оказался в распоряжении Дорена. Собаки быстро взяли след от селения Крылатых, и охота началась.

Крылатые улетали, но не все из них могли лететь быстро. Приходилось останавливаться чтобы дать отдохнуть старикам и детям, но приближающийся лай собак и звуки погони подгоняли беглецов. Цель была – скалы, за каменной стеной неприступных утесов Крылатые оказались бы в безопасности. Но они не успевали долететь до скал…
Когда они снова были вынуждены остановиться на краткий отдых, Аидан, с печалью и болью оглядевший поникших от усталости сородичей, понял что им не спастись.
- Нужно попробовать отвлечь охотников на себя, - сказал Илс, и добавил, - отпусти меня отец!
- Нет! – невольно воскликнул Аидан, - как я могу отпустить тебя? Ведь ты уже не вернешься…
Илс не ответил; сказать правду – «да, я уже не вернусь»? Или солгать, пообещав вернуться? Ни те, ни другие, слова не были нужны.
Аидан обнял сына, и долго-долго держал его в своих объятиях, не желая отпускать, пока, наконец, юноша не высвободился сам.
- Иди, - сказал отец своему сыну, - но если сможешь, постарайся вернуться! Пусть Небо защитит тебя!
- Путь оно хранит всех вас! – ответил юноша и поднялся ввысь.

Илс не знал, удастся ли ему отвлечь охотников, поспешат ли они за ним одним, но, увидев среди них королеву Нору, сомневаться перестал. А потом юноше показалось, что глаза обманывают его – впереди всех скакал на коне король Дорен, понукавший охотников спешить и громко вскрикнувший, едва заметил Илса. Юноша на миг растерялся – что случилось с королем, почему он во главе охоты? Неужели слова Норы, упавшие сменами в его сердце, все-таки проросли? Времени думать об этом не было, нужно было уводить охотников в сторону от пути сородичей.
Потяжелевшие от усталости крылья плохо повиновались ему; дневное солнце слепило, горло сушила жажда столь мучительная, что, рискуя попасть в лапы следовавших за ним охотников, юноша на миг спустился к ручью и напился – а потом, с трудом влетев, понял – если он опустится снова, то подняться больше уже не сможет.
Но надежду спастись Илс не оставил, и продолжая тяжкую бесполезную борьбу с усталостью, летел к широкой, бурной реке, через которую охотники не могли бы переправиться без моста. Сил чтобы достичь другого берега едва хватило, и он рухнул на самой черте между берегом и рекой, лицом в траву.
С оставленного за спиной берега послышались яростные крики, юноша поднял голову и увидел, как спешился король Дорен, как, выхватив лук у одного из охотников, натянул тетиву… Стрела ударила в песок в нескольких шагах от Илса. Король выхватил вторую стрелу… Его лицо было искажено гневом, и Крылатый вдруг почувствовал – река не слишком широка и течение ее не такое сильное, чтобы остановить охотников. Мимолетная мысль о том, что можно поговорить с Дореном, что-то объяснить ему, растаяла без следа, когда вторая стрела свистнула совсем рядом, и другие охотники тоже взялись за луки. Юноша с трудом поднялся и с криком заставив работать усталые больные крылья, тяжело взлетел. Уже на подъеме третья стрела, пущенная умелой рукой стражника, настигла его и ударила в плечо, обожгла жгучей болью, отнявшей последние силы. Илс закричал и упал на землю как брошенный неумелой рукой камень… Он не видел, как король Дорен вошел в реку, собираясь преодолеть ее по цепочке камней-порогов, пересекавших русло.
Это было настоящим безумством; безопасней было бы попытаться переплыть реку, чем прыгать с камня на камень, но Дорен не думал об этом. Он не видел опасности, а только раненого Крылатого на том берегу. Крылатого, о котором его сестра говорила с такой любовью и который может быть и убил ее.
Он торопливо прыгал по камням, приближаясь к середине реки, пока нога не соскользнула с мокрого булыжника. Вскрикнув, Дорен упал в бурлящую ледяную воду. Река подхватила его, понесла, ударяя о пороги, и только чудом ему удалось зацепиться за один из камней. Охотники и слуги столпились на берегу; кто-то попытался бросить Дорену веревку, кто-то вошел в воду, но на третьем шаге был сбит с ног течением и едва не оказался в той же беде что и король.
Сквозь пелену боли Илс услышал крик короля и, просмотрев на реку, увидел его, отчаянно вцепившегося скрюченными, покрасневшими холода пальцами в мокрый камень. Волна за волной окатывали Дорена; Илс знал, что вода в текущей с гор реке ледяная. Что-то словно подтолкнуло его, вернуло часть сил – юноша поднялся и медленно, неровно взлетел над землей на высоту в половину человеческого роста. Но и этого было достаточно; он летел, мысленно умоляя слабеющего короля продержаться еще немного, и Дорен держался. Кто-то из охотников на том берегу поднял лук, но его остановили. Долетев до короля, юноша схватил его за плечи, рывком отрывая от камня сведенные холодом пальцы, и полетел к берегу, на котором толпились охотники, к берегу который был гораздо ближе второго, безопасного. В глазах темнело, сердце едва не разрывалось от напряжения, но свою ношу он выпустил из рук только на берегу, и тут же упал рядом со спасенным. Слуги засуетились, приводя Дорена в чувство, закутывая его, промерзшего насквозь, теплыми плащами, и никто не поднял руку, чтобы добить раненого Крылатого. Но никто не торопился и перевязать его рану.
Дорен быстро пришел в себя. Лихорадочно дрожа даже под теплым плащом, он склонился над Крылатым и, побрызгав водой в его бледное лицо, привел юношу в чувство. Несколько мгновений король и Крылатый смотрели в глаза друг другу, Илс как прежде - открыто и без страха, а король - в поисках ответа на свой вопрос. Не найдя ничего, он задал его вслух:
- Скажи мне, зачем ты спас меня? Может быть, ты надеялся заслужить прощение и помилование для себя и своего рода, убийца моей сестры? Или это – новый обман? Скажи мне правду!
В глазах Илса отразились отчаяние и боль.
- Ваша сестра… Лирра умерла?
Король молчал, проклятья и угрозы, которыми только что полнилось его сердце, исчезли без следа вместе с мутившей разум и взгляд ненавистью. И потому он ответил, так как ответил, и, ответив – понял, что это правда:
- Я не знаю. Стражи нашли кинжал и записку от имени Крылатых на берегу реки. Но Крылатые бежали…
- От клеветы и угрозы быть брошенными в темницу и умереть там от тоски по небу, как мой друг Намри.
Король вспомнил угасавшего Крылатого, и вздохнул. Что было ложью, что правдой? Мысли, слова – все утекало как вода сквозь пальцы, как кровь из раны Крылатого…
- Перевяжите его, - приказал Дорен, словно очнувшись, дрожь его улеглась, но сердце продолжало болезненно трепетать, словно оно знало ответы, но не могло говорить и страдало от этого молчания.
- Клевета всегда выставляет себя напоказ, а истина молчит о себе, - сказал Илс когда стрелу вытащили из его плеча и повязка легла на рану.
Дорен не знал, как ответить Крылатому, и начал искать взглядом Нору. Некоторые вопросы он мог задать лишь ей.
- Где королева Сейтина? – спросил он, не увидав ее в толпе охотников.
В тот же миг слуги и стражники расступилась, и королева Нора встала перед королем. Гнев и торжество делали ее лицо неузнаваемым, а отблеск близкого заката придавал этой неузнаваемости зловещий оттенок.
- Вы хотели видеть меня? – взгляд Норы упал на раненого Крылатого, на повязку на его плече… Удивление на миг блеснуло в ее глазах, а потом его сменила хищная улыбка и королева, обнажив охотничий кинжал, шагнула к Илсу.
- Остановитесь! – воскликнул король, вставая на ее пути.
- Нужно добить эту тварь, - без тени чувства произнесла королева, - или вы сами хотите сделать это? Ну же, Ваше Величество, вы уже знаете, как сладка ненависть – а месть еще слаще! Разве вы не хотели убить всех Крылатых, одного за другим?
Дорен отшатнулся – от чудовищной сущности того, что ему предлагали и от той, которая способна была наслаждаться местью. Смятение и ужас на лице короля позабавили Нору.
- Ты хотел правды? Я скажу ее тебе! Твои любимые Крылатые не убивали моего дорогого отца, - четко выговаривая каждое слово, произнесла она. - Наемник, который прервал его жизнь, был куплен мной. А сестра... она встала на моем пути, пообещав рассказать тебе все, и мне пришлось избавиться от нее. Ах да, Крылатый, который был «свидетелем» – актер с тряпичными крыльями, и он отлично сыграл свою роль. Но твоя сестра пока жива, и я хочу заключить с тобой сделку.
- Что тебе нужно? - спросил король, глядя на стоявшее перед ним чудовище в облике красивой женщины.
- Твой трон. Ты не достоин его, потому что слаб, - королева подняла вторую, свободную от оружия руку и разжала сжатые в кулак пальцы – в ее ладони сияла Жемчужина, подарок Смерти.
- Будь ты настоящим королем, давно бы взял себе эту силу, глупец. Бессмертие, что может быть лучше? Только безграничная власть. Жизнь, смерть, любовь и ненависть – какое значение они имеют перед лицом вечности? Все склонятся передо мной, даже Смерть, сделавшая мне такой подарок, - королева усмехнулась, - сильнее всего на свете не жизнь или смерть, а желание человека получить власть над ними обеими... Я сама буду теперь и жизнью и смертью!
Ладонь королевы, державшая Жемчужину, медленно бледнела, словно выцветая, становясь полупрозрачной. Бесцветие поднялось выше по расшитому рукаву платья, медленно и неотвратимо убивая живые цвета живого человека; миг - и Нора стала как призрак, как тень, сквозь которую можно было видеть мир. Жемчужина, просочившись сквозь бледные пальцы Норы-тени, упала в траву.
Королева сделала шаг, произнесла какое-то слово - но не было слышно ни звука, наклонилась - поднять дар Смерти, но не сумела коснуться Жемчужины. А потом поднявшийся ветер подхватил женщину-тень, оторвал от земли и понес прочь, как осенний лист, как горсть пыли.
Тихо ахнула девушка. Дорен обернулся и увидел то, от чего его сердце взволнованно забилось – к нему шла Лирра, а следом - отшельник Кирнэ, ведущий за руку принцессу Миолу. Темные с сединой крылья, больше не скрытые под накидкой, свободно покачивались за его плечами, настоящие, живые крылья.
Но Дорен так и не успел ничего спросить.
- Ты все видишь сам, - сказал Кирнэ, - Судьба забросила меня в эти края, и я стал отшельником, храня мою тайну, а вместе с ней и мой покой.
- И он спас меня, вытащив из воды, - сказала Миола. - Но я долго не приходила в себя, и не успела предупредить о том, что задумала сестра. Зато отправившись искать вас, я нашла вашу сестру в тайном убежище Норы.
- Илс? Что с Илсом? - Лирра кинулась к крылатому юноше, а он приподнялся ей навстречу, улыбнулся и снова без сил лег на землю.
- Все хорошо, любимая. Все живы.
Девушка видела повязку и кровь, и то, как он побледнел и осунулся, и страшилась задать тот вопрос, ответ на который хотела знать больше всего на свете.
- Он не умрет, - сказал стражник, перевязавший Илса, - рана не опасна.
Девушка перевела дух; ответ был дан и без вопроса.
- Но и лежать на земле ему не стоит, - с тревожной строгостью возразила она. Сердце колотилось отчаянно, но теперь - от радости и надежды.
На поляне стало гораздо меньше людей; стражники Норы незаметно покинули ее, как только их повелительница стала тенью. Дориан отдал приказ сделать носилки для Илса, но опоздал - их уже соорудили из плаща и двух жердей, и юноша был заботливо уложен на ткань.
- Мои сородичи, - тревожно встрепенулся Илс, - они ничего не знают. Отец думает, что я погиб.
- Я расскажу им, - сказал Кирнэ и развернул крылья.
- Но как? - удивился Дорен, - ты полетишь…
- Я полечу, но не для того, чтобы позвать, - отшельник сделал глубокий вдох и взлетел. Он был немолод, но ему хватило сил подняться так высоко, чтобы его было видно издалека. И там, в ясном небе, Кирнэ начал необычный танец - рассказ о том, что случилось, понятный всем - и крылатым и бескрылым; как понятно что деревья качаются от ветра, что вкусный запах - от вкусной еды, как иногда люди без слов понимают друг друга. Но это был не только один рассказ – что Илс жив и Крылатые могут вернуться; в него чудесным образом вплелась история девочки, победившей Смерть, и история королевы, пожелавший не жизни, а бессмертия.
И это напомнило всем о Жемчужине.
Миола подошла, и подняла ее с травы безо всякой опаски. В свете закатного солнца, кажется, замершего на горизонте, камень отливал алым.
- Я слышала похожую историю, - заметила она, рассматривая вещицу на ладони, - но у нее был другой конец. Девочка не взяла подарка Смерти и даже не коснулась его. «Бессмертие - слишком тяжелый дар, - сказала она, - ни одному живущему, и даже тебе, не удержать его. Никому и даже тебе самой он не нужен. Коснись его - и твоя власть закончится. А если жизнь к нему прикоснется - там закончится ее власть».
И Смерть отступила, исчезла, так и не тронув Жемчужины. Люди поставили на том месте статую - поставили так, чтобы Жемчужина оказалась в руках каменной девочки. Руки каменного изваяния - вот то единственное что могло удержать ее. Но ведь у камня нет сердца, которое есть даже у Смерти.
- Наверное, нужно положить ее обратно, - сказал Дорен.
- Наверное. Хотя мне кажется, что без веры в бессмертие это просто шарик перламутра.
- А ты не веришь в бессмертие?
Миола удивилась вопросу Лирры, как ребенок удивляется тому, что взрослый не может понять самых простых вещей.
- В такое? Нет.
И девушка посмотрела на Илса и Лирру, на нее и Дорена и улыбнулась. Кажется, в них было то, во что она верила.
Теплый ветер тронул плывущие по яркому небу облака, сделав их похожими на фигуры людей, и казалось - это стоявшие на земле люди отражаются в небе как в чистейшем из озёр.
А потом вдали, у пиков скал, в небо начали взмывать люди-птицы. Они летели, возвращаясь домой, и этот путь - на крыльях надежды - был неизмеримо короче пути, уводящего прочь.

5-19 февраля 1993 г.



Всегда рядом.
 
Форум » ...И прозой » Пёстрые сказки » Крылатые (детская сказка)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:


Copyright Lita Inc. © 2024
Бесплатный хостинг uCoz